– Что это? Как оно работает? Я могу прокатиться на нем?

Услышав последний вопрос, Ирв едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Воображение мигом нарисовало ему минервитянина, восседающего в «стрекозе» и усердно крутящего педали всеми шестью ногами.

– Как дети, ей‑богу, – сказал он Луизе, когда самцы, все же вняв его уверениям в том, что «летающая штуковина» не берет на борт пассажиров и не нуждается в пилотах‑добровольцах, вернулись к работе. – Абсолютно уверены, что управление любым летающим аппаратом хоть и довольно необычное, но, в сущности, простейшее дело. Сел и полетел.

– Интересно, что бы они подумали, скажи мы им, что люди слетали на Луну и обратно за семь лет до того, как разработали первую модель педального самолета? – Луиза была дублером Сары в работе со «стрекозой» и разбиралась в конструкциях летательных аппаратов куда лучше, чем антрополог.

– Если следующий корабль доставит сюда с дюжину велопланчиков, адаптированных для аборигенов, они насобирают в обмен столько бесценных артефактов, сколько в жизни своей не видали все наши академии наук и элитарные аукционы. Хороший получился бы бизнес, а?

– НАСА не позволит, – бросила Луиза, саркастически хмыкнув.

«Точь‑в‑точь как Эллиот», – отметил Ирв и сказал:

– Тоже верно.

Между тем «стрекоза», по‑прежнему не поднимаясь слишком высоко в небо, парила над горизонтом. Ирв включил рацию.

– Как дела, дорогая? Ты довольно далеко залетела.

– Я сделала важное открытие – на Минерве все же можно вспотеть. Кто бы мог подумать? – По частому дыханию Сары и по усталости в ее голосе Ирв понял, что утомилась она, видимо, порядком.

– Как насчет аэрофотосъемки?

– У меня сейчас одна забота – удержать это насекомое в воздухе, – резко откликнулась Сара, уже не пытаясь шутить. – Какая здесь, к черту, съемка…

Ей и в самом деле приходилось нелегко. Подобно пилоту авиалайнера, Саре приходилось держать под контролем штурвал, рацию, указатель шага пропеллера, спидометр и счетчик зарядки аккумулятора. Но, в отличие от пилота авиалайнера, она приводила самолет в движение работой своих собственных мускулов.

Ирв понимал это, но все же попросил:

– Дорогая, на обратном пути все же попытайся набрать высоту и щелкни несколько кадров. Ты ведь и сама знаешь, что другого способа производить съемку с высоты птичьего полета у нас нет. Поэтому мы и взяли с собой «стрекозу».

– Спасибо за ценную информацию, сэр. Я‑то думала, что это просто физкультурный велотренажер, предназначенный персонально для меня. Просто чтобы лишний раз размяться, разогнать тоску, сэр.

Ирв почувствовал, как запылали его уши под опущенными клапанами шапки. Когда он снова посмотрел на «стрекозу», то заметил, что она поднялась на добрых тридцать ярдов от земли.

– Даже при высокой плотности воздуха приходится тяжеловато, – жалобно промолвила Сара, часто и тяжело дыша. – К тому же меня слегка смущает тот факт, что я слишком высоко забралась. Если вконец выдохнусь и надумаю падать, то непременно сломаю себе шею. – Она отключила рацию, но спустя несколько секунд снова вышла на связь. Теперь в ее голосе, кроме усталости, звучало нечто вроде благоговения с оттенком робости. – Ну, скажу я вам… Вид отсюда на Каньон Йотун просто потрясный. Серьезно.

– Вид на него, может, и потрясный, но летать над этой адовой щелью я бы лично не рискнула, – проворчала Луиза. – «Стрекоза» не выдерживает сильных порывов ветра.

– Я и не намерена летать над ним.