О, был бы Аллен предо мной,

И Дэван бы вскипал волной,

В молитве сладостной своей

Я б смерть призвала поскорей!

Велели косы заплести,

Хотели с милым обвенчать,

Велели в церковь мне идти,

Пошла я милого встречать…

Увы, все ложь! Мне нет любви,

И счастье плавает в крови,

Мой дивный сон прервался вдруг,

Проснулась я для новых мук.

23

«Кто дева эта? Что поет?

За ней тропинка кольца вьет,

И плащ ее летит вперед,

Как будто цапля бьет крылом

Над зазевавшимся птенцом». ‑

«То Бланш безумная – она

К нам в плен была привезена:

Ее – невесту – ждал жених,

Но Родрик вдруг напал на них,

Сопротивление сломил,

Упрямца юного убил,

Ее увез. И вот она

Без стражи бродит здесь одна».

Лук поднял Мэрдок: «Прочь, живей!»

Но рыцарь: «Бить ее не смей!

А коль услышу свист стрелы,

Тебя я сброшу со скалы».

«Спасибо! – дурочка кричит

И прямо к рыцарю спешит. ‑

Я все о крыльях хлопочу,

За милым в небо полечу.

Слуга ваш злой – перечит вам,

Ему и перышка не дам;

Его б швырнуть вон с тех высот ‑

Он там костей не соберет.

Добычей станет волчьих стай,

Что населяют этот край.

Пусть знаменем за ним вослед

Летит его проклятый плед».

24

«Молчи, бедняжка ты моя!» ‑

«Ты добр. Ну что ж, умолкну я.

Пусть взор мой сух, застыл в нем страх,

Но помню о родных лугах,

И мил мне звук твоих речей ‑

То голос родины моей.

Ведь он, свет мой Уильям, охотником был,

Он сердцем бедняжки Бланш владел,

В зеленой лесной своей куртке ходил

И песни лугов нашей родины пел! ..

Не то хотела я сказать…

Сумел ли ты меня понять?»

Вновь тихо песня полилась,

Но скорбных звуков рвется связь…

Она вперяет в горца взор,

И все глядит, глядит в упор,

И рыцаря ей странен вид…

И вновь поет и вновь глядит…

25

«Уж колья вбиты, натянута сеть,

Пой веселей, веселее;

Точите ножи, будем песни петь,

Охотник, гляди смелее.

Жил был олень, у него рога

С двенадцатью концами.

Что за статный олень! Он топтал луга,

Пойте‑ка вместе с нами.

Он встретил лань, всю в крови от ран,

Ах, кровью она исходила;

«Внизу капкан, берегись, капкан!» ‑

Она предупредила.

Он острым взором смотрит вниз,

Он чутким ухом внемлет.

Споем‑ка, споем, – берегись, берегись!

Внизу охотник не дремлет».

26

Прощаясь с Элен, был смущен

Фиц‑Джеймс, и плохо слушал он.

Теперь же, вспомнив горца зов,

Он понял все без лишних слов.

От песни Бланш как бы прозрев,

Он ринулся вперед, как лев,

И меч над Мэрдоком занес:

«В измене кайся, мерзкий пес,

Не то умрешь!» Спасаясь, тот

Стрелу на тетиву кладет;

Стрела звенит, верша свой путь,

И бедной Бланш пронзает грудь,

Фиц‑Джеймса лишь задев. Теперь

Спасайся, гэл, несись, как зверь,

Преследуемый по пятам, ‑

Час пробил твой, ты знаешь сам.

И он бежал, как только мог,

За ним Фиц‑Джеймс, как грозный рок.

Знал Мэрдок – у подножья гор,

В болоте, элпайнский дозор.

Спеши! Но счастью не бывать:

Тебе друзей уж не видать,

Удел твой – жертвой сакса стать!

Удар меча его настиг,

Его рассекший в тот же миг, ‑

Так ночью молния из мглы

Разит древесные стволы.