|
– Кстати, Рейна, я только сейчас слышала, – продолжала она заговорщическим шепотом, не желая, чтобы ее услышали лорд или леди Делфорд, – что король Фердинанд вернулся из своего любимого убежища, Бельведера, и появится нынче на балу. Насколько я поняла, ему наскучили и распутство, и охота на оленя. Говорят, правда, что он уделяет внимание не столько дичи, сколько Лючии, своей любовнице толстухе! – Она здесь сегодня? – Нет, думаю, все еще в Бельведере, надежно защищена от взглядов других мужчин. – Белла, откуда ты узнала эти пикантные подробности? Мне никто ничего не говорит. – О, случайно, – уклонилась от ответа Арабелла, вновь оглядывая огромный зал приемов. Изящные колонны из белого мрамора, увенчанные летящими херувимами, делили зал на небольшие салоны. Две стены были закрыты драпировками из алого бархата. И столько прекрасно одетых людей! Мужчины, очевидно, так же склонны к роскоши, как дамы, и многие все еще носят парики, выкрашенные во все цвета радуги! Девушке не терпелось поскорее увидеть неаполитанских короля и королеву, но, кроме того, она тревожилась за Адама. Арабелла пристально рассматривала толпу, но нигде не видела брата. Она бросила взгляд на Рейну, спокойно стоявшую подле матери, которая в противоположность дочери, казалось, сильно нервничала. Жаль, что подруга не знает итальянского и не может ослепительно улыбнуться, слыша пустую болтовню, ничем не отличавшуюся от светских разговоров в салонах Лондона. В глубине зала музыканты в париках вновь взялись за инструменты, и пары поплыли в менуэте. Наконец Белла заметила Адама, увлеченного разговором с высоким молодым человеком. Может, это и есть граф де ла Валль? Совсем не выглядит таким уж беспутным – светловолос, красив, строен. – Пойдемте, дамы, – предложил лорд Делфорд. – Их величества, кажется, собираются почтить нас своим присутствием. Арабелла последовала за лордом и леди Делфорд. Лорд Делфорд, высокий и худой, сегодня был одет в безупречный черный бархатный фрак с пеной белых кружев у шеи и на запястьях. Из драгоценностей он носил лишь изумрудный перстень печатку на правой руке и бриллиантовую булавку в галстуке. Виконтесса выглядела немного бледной, словно не совсем оправилась после приезда из Генуи. Однако она высоко держала голову; густые рыжеватые волосы красиво оттеняли складки зеленого атласного платья. Рейна надела сегодня туалет цвета старой слоновой кости, с длинной жемчужной ниткой. Арабелла посчитала, что подруга – само совершенство, но, конечно, она не признается в этом Рейне после оскорбления насчет ее ног. Когда они были уже совсем близко от королевской четы, Арабелла украдкой погладила руку Рейны. – Держись, дорогая, – прошептала она. – Ты куда прекраснее, чем обе королевские дочери! Клянусь, они сразу же тебя возненавидят! – Ах, Белла, если бы я была такой же высокой, как ты, а не карлицей! – Старый сатир вновь вернулся к королеве немного передохнуть, – заметил де ла Валль маркизу ди Гальвани. – Знаете, несколько месяцев назад он собирался поохотиться в Палермо и даже послал туда кораблем девяносто гончих! К счастью, министры убедили его, что небезопасно покидать Неаполь сейчас, когда Наполеон вот – вот захватит город. Как этот глупец трясется за трон! – Жаль, – двусмысленно протянул Адам, не сводя глаз с королевы. Он не желал смотреть на сестру. Королева сидела в кресле с высокой спинкой. По обе стороны от нее стояли ее дочери. Она казалась бледной и ужасно состарившейся – завитые волосы поседели, лицо было покрыто морщинами, заметными даже на расстоянии. |
