Изменить размер шрифта - +
А про порванный телефон, про этих вон девушек и прочие ваши дела я уж и не говорю. Только надо ведь и осторожность соблюдать. Верно? Ну, теперь я знаю, где вас искать. Бывайте здоровы!

 

Ребята остались одни.

 

— Что же это Ленки нет! — с отчаянием сказала Оля.

 

Все молчали. Что можно было здесь сказать!

 

— Плохие новости, ребята, — негромко начал Вася. — С Петровичем беда… Арестовали его, а Костика убили.

 

 

…Утром к Васе прибежал соседский мальчонка Федя, по бескровному лицу его было видно, что случилось что-то очень страшное.

 

— Пойдем, — твердил он, — пойдем…

 

Пришли к хате Петровича. Ставни были почему-то до сих пор закрыты, хотя стоял уже день. У дверей Федя неожиданно остановился.

 

— Я не пойду туда, — прошептал он. — Не могу я.

 

Васе стало жутко. Через силу заставил он себя открыть дверь и вошел в хату. Он не сразу освоился в полутьме. Все здесь было разбросано, истерзано, исковеркано, сундук расколот, тюфяк вспорот от края до края.

 

А поперек широкой лавки лежал мертвый Костик, голова его свешивалась вниз, а от губ до виска застыл ручеек крови.

 

Вася долго стоял и смотрел. Потом тихонько вышел из хаты и осторожно прикрыл за собою дверь.

 

Федя ждал его на углу. Он стоял и трясся. Да и Васю бил озноб.

 

— Где Петрович? — спросил он, стараясь подавить дрожь.

 

— Неужели ты ночью ничего не слыхал?

 

Ночью Вася был далеко от села и ничего не мог слышать.

 

— Нет. Я спал, — сказал он.

 

— Фашисты ворвались к Петровичу чуть свет, — рассказывал Федя. — Очень били его, а потом бросили в телегу и повезли в Артемовск. Видать, к какому-нибудь начальнику большому.

 

Вдруг Толя Прокопенко сорвался с места и кинулся к выходу.

 

Ты куда? — закричали ему.

 

Толя ничего не ответил и вылез из пещеры.

 

— Оставьте его, — сказала Надя.

 

Никто не двинулся с места. Все понимали, что Толе лучше побыть сейчас одному.

 

— В степь пошел, — махнул рукой Толя Цыганенко, выглянув из пещеры.

 

— Ах, беда! — сказал Борис.

 

— Но почему? Почему они схватили Петровича? — спрашивала Варя. — Чем помешал им старик?

 

Вася помолчал в нерешительности, а потом сказал:

 

— Петрович им очень мешал. Он был связан с партизанским отрядом. Это он отводил меня к Степану Ивановичу.

 

Ребята притихли.

 

— А мальчишку-то! Мальчишку-то маленького за что?! — воскликнула Варя.

 

Ей никто не ответил. Нина с Олей громко всхлипывали.

 

— И подумать только, — сказал Борис — мы не убили еще ни одного фашиста! А в листовках все пишем: «Смерть немецким оккупантам», а ни одного из них до сих пор…

 

— Погоди, — ответил Вася, — придет время, Костика мы им припомним.

 

— А я думаю о другом, — сказала вдруг Надя.

 

До сих пор она все время молча смотрела на огонь.

 

— Я думаю о том, что в это самое время по нашему селу ходит Ксана Маринченко под руку с теми самыми солдатами…

 

— Вы еще всего не знаете, — сказал Володя Моруженко.

Быстрый переход