|
Из соседней комнаты все время слышался шум. Наверное, мальчишка возился. Госпожа Бассо, должно быть, подслушивала под дверью, потому что время от времени раздавалось: "Тише! Тише!". - Сегодня днем я уже принял единственно возможное решение - сдаться. Но судьба неотступно преследует меня - видно, уж так на роду мне написано. Явился жандарм... - Вы не убивали Файтена? Бассо пристально, горящими глазами посмотрел на Мегрэ. - Я убил его! - тихо проговорил он. - Согласитесь, что было бы безумием утверждать обратное. Но клянусь жизнью моего сына, что расскажу вам всю правду. - Минутку... Мегрэ тоже встал. Теперь они оба стояли, почти одинакового роста, в слишком тесной для них комнате с низким потолком. - Вы любите Мало? Бассо горько усмехнулся. - Неужели вы ничего не поняли, вы ведь тоже мужчина! Я знаю ее лет шесть или семь, если не больше. Никогда не обращал на нее внимания. И вот, год тому назад, сам не знаю, что вдруг на меня нашло. Праздник был, вроде того, на котором вы присутствовали. Пили, танцевали. Случилось так, что я поцеловал ее. Потом в саду... - И что дальше? Он устало пожал плечами. - Она приняла это всерьез. Стала клясться, что всегда меня любила, что не сможет жить без меня. Я не святой. Я сам начал, признаю. Но я не собирался заводить подобную связь, а тем более компрометировать мою семью. - Уже год, как вы встречаетесь с ней в Париже два-три раза в неделю. - И как она мне ежедневно звонит. Тщетно умолял я ее быть осторожней. Она всегда придумывала какие-нибудь глупейшие причины. Я жил в постоянном страхе, что не сегодня-завтра все станет известно. Вы не представляете себе, что это такое! Если бы она хоть притворялась. Но нет! Я верю, что она действительно любила меня. - А Файтен? Бассо быстро поднял голову. - В этом-то все и дело! - вырвалось у него. - Именно поэтому нечего было и думать являться в суд. Всему есть предел. Есть предел и человеческому пониманию. Вы можете себе представить Меня, любовника Мадо, обвиняющего мужа в... шантаже! Мегрэ промолчал. - У меня нет доказательств! Это так и не так! Он ни разу не сказал прямо, что знает что-нибудь. Ни разу не угрожал мне в открытую. Вы помните этого малого? Ничем не примечательный человек, с виду очень мягкий и безобидный. Тщедушный парень, всегда подтянутый, вежливый, слишком вежливый, с немного грустной улыбкой. Первый раз он показал мне опротестованный вексель и умолял одолжить ему деньги, предлагая всевозможные гарантии. Я бы дал и без истории с Мадо. Только это вошло у него в привычку. Я понял, что это систематический, обдуманный план. Попытался отказать. Вот тогда и начался шантаж. Он сделал меня предметом своих излияний. Стал уверять, что жена - его единственное утешение в жизни. Из-за нее он накинул себе петлю на шею, запутавшись в расходах, превышающих его возможности, и тому подобное. Говорил, что лучше покончит с собой, чем откажет ей в чем-нибудь. А что будет с ней, если случится беда? Представляете себе это? И как нарочно чаще всего он являлся после того, как я приходил от Мадо. Я боялся, что он узнает запах духов жены, еще исходивший от моей одежды. Однажды он снял женский волос, волос жены, оставшийся на воротнике моей куртки. |
