– Так вы обговорили все заранее? Ну что, благодарю за доверие.

– На вас первого пало подозрение, но лично я никогда не сомневался в вас. И все же надо было убедиться... Вы ведь знаете, сколько наших лучших людей перешло за последние годы в противоположный лагерь.

– Когда едем? – спросил я.

– Сейчас. Если вы готовы. – Кливден только что положил телефонную трубку, рука его все еще подрагивала.

– Минуту. Охрана на заводе? Имеется пароль? – обратился я к Кливдену.

Харденджер был мастак сохранять невозмутимость, но сейчас он не мог скрыть вдумчивого любопытства. Обычно так смотрят на совершивших маленькую оплошность.

– Все в порядке. Это не мог быть ботулинус, убивший Кландона.

Центральные лаборатории надежно опечатаны.

– А доктор Бакстер?

– Пока ничего не известно. Он...

– Пока ничего? Значит, две смерти. Какое совпадение, генерал. Если, конечно, это можно так назвать.

– Не пойму, о чем вы? – раздраженно спросил он.

– Об Истоне Дерри. Моем предшественнике в Мортоне. Он исчез два месяца назад, ровно через шесть дней после моей свадьбы, на которой был шафером. О нем тоже ни слуху ни духу. Знаете, конечно?

– Откуда мне знать? – Очень раздражительный маленький человечек, ей‑богу. Мне оставалось радоваться, что не он мой лечащий врач, а я не его клиент. – Всего‑то я был там два раза со дня моего назначения... Теперь относительно Бакстера. Он вышел из лаборатории в обычное время, возможно, чуть позже. Он живет с сестрой‑вдовой в одноэтажном домике с верандой, близ Альфингема, в пяти километрах – от Мортона. Прошлой ночью дома не был, как сообщила сестра. – Он повернулся к Харденджеру. – Нужно немедленно ехать, инспектор.

– Так точно, сэр. Кэвел едет с нами.

– Рад слышать, – сказал Кливден, даже не взглянув на меня, но я и не обиделся: нельзя представить генерал‑майоров без армейского мышления – для него мир точен, упорядочен начальническим положением, где нет ничего лишнего и нет места даже частным детективам. Тем не менее он старался быть вежливым. Конечно, на свой лад и на усмотрение:

– Полагаю, нам понадобится ваша помощь. Итак, едем.

– Но сначала я позвоню жене, скажу о случившемся, если, конечно, ее телефон уже включен. – Харденджер утвердительно кивнул, но не успел я протянуть руку к трубке, как Кливден положил на нее свою.

– Никаких звонков, Кэвел. Прошу извинить. Мы должны соблюдать осторожность. Крайне необходимо, чтобы никто, абсолютно никто не знал о случившемся в Мортоне.

– Объясните ему, старший инспектор, – сказал я и отстранил его руку.

Харденджер был явно не в своей тарелке. Пока я набирал номер, он извиняющимся тоном объяснял генералу:

– Весьма сожалею, сэр, но Кэвел теперь не числится в армии и даже не подчиняется спецсектору. Кроме того, э... как вам сказать... он очень скептически настроен в отношении военных.

– Но мы можем, согласно нашему секретному циркуляру...

– Прошу прощения, сэр, – меланхолично помотал головой Харденджер, «специальная информация, добровольно раскрытая гражданскому лицу, не связанному с правительственными органами, перестает быть государственным секретом». Нас никто не заставлял давать такую информацию Кэвелу, тем более сам он нас не просил об этом. У него перед нами нет никаких обязательств. Более того, это мы просим у него помощи...

Я дозвонился Мэри, сообщил, что не арестован, что собираюсь в Мортон и что позвоню сегодня позже. Затем положил трубку, взял куртку и прикрепил свой «хэкати» внутри рукава под мышкой.