сторону, едва удержав равновесие.

  - Так его, хама,- злорадствовал Сэнди-Ски.- Эо, Тонри!

  - Эо! - приветствовал я его.- В чем дело?

  - Ты разве не знаешь? Сейчас загорится огонь над Шаровым Дворцом знаний. Я

жду тебя у Дворца.

  Огонь над Дворцом знаний означал, что там собрался Всепланетный Круг

ученых, обсуждающих какую-нибудь важную проблему.

  "Почему Нанди-Нан ничего не сказал об этом? - думал я.- Видимо, хотел,

чтобы я хорошо отдохнул".

  Я быстро оделся и выскочил на улицу.

  Через час я был в Зурганоре.

  Шаровой Дворец - своеобразное здание. Это гигантский сиреневый шар,

находящийся на большой высоте. Создается впечатление, что шар ничем не

связан с поверхностью планеты и свободно парит над столицей Зурганы,

купаясь в синеве неба. Но на самом деле он неподвижен и стоит на очень

высоких и совершенно прозрачных стеклозонных колоннах.

  Я посадил гелиоплан на свободную площадку. Под колоннами Дворца меня ждал

Сэнди-Ски.

  - Какие вопросы обсуждаются на Круге? - спросил я его.

  - Ты даже этого не знаешь? - засмеялся он.- Ты совсем одичал за время

межпланетного полета. Вопрос один - генеральное наступление на пустыню.

Пойдем скорее, мы и так опоздали.

  На прозрачном эскалаторе мы поднялись на головокружительную высоту и

встали на площадке перед входом во Дворец. Отсюда, с высоты полета

гелиоплана, была видна вся столица Зурганы. Мы вошли внутрь, в гигантский

круглый зал. Он напоминал сейчас огромную чашу, наполненную цветами,- так

праздничны были одежды присутствующих.

  В центре чащи, на возвышении, образуя круг, расположились арханы - самые

выдающиеся ученые. Поэтому высший совет ученых планеты так и называется -

Круг арханов.

  Мы с Сэнди-Ски прошли в свой сектор астронавтики и уселись на свободные

места. Здесь были знакомые мне астрофизики, астробиологи, планетологи,

астронавты.

  - Имеется два основных проекта освоения Великой Экваториальной пустыни,-

услышал я голос одного из арханов.- Первый проект вы сейчас увидите.

  Погас свет. Огромный полупрозрачный светло-сиреневый купол зала стал

темнеть, приняв темно-фиолетовый цвет ночного неба. На нем зажглись

искусственные звезды.

  И вдруг в темноте, в центре зала, возник большой полосатый шар - макет

нашей планеты.

  - Последнее слово инженеров-оптиков,- шепнул мне Сэнди-Ски.

  Это был изумительный макет Зурганы - в точности такой планеты, какую я не

раз видел в Космосе со своего планетолета. На полюсах - зеленые шапки с

правильными линиями гелиодорог и аллей, с квадратами и овалами парков и

водоемов. Зеленые шапки-оазисы отделялись от пустыни узкими

серовато-бурыми полосами. Здесь растительная жизнь в виде желтой травы и

безлистного кустарника отчаянно боролась с песками и жаром пустыни. Три

четверти поверхности занимал широкий желтый пояс Великой Экваториальной

пустыни. Безжизненный край, край визжащих бурь и смерчей. А вот и

транспланетная магистраль, для которой я недавно доставлял редкие металлы.

Правда, здесь, на макете, она была изображена уже готовой. Примыкая к

магистрали, протянулись с Севера на Юг полосы зеленых насаждений.

"Дорога-оазис",- вспомнились мне слова Данго-Дана. По меридиану,

параллельно первой магистрали, появилась вторая, третья... Десятка два

магистралей-оазисов. Они соединились темными лентами гелиодорог -

солнечной энергии на экваторе хоть отбавляй. В пустыне появились

сверкающие квадраты водоемов, первые города. И вот вся планета была

расчерчена парками и аллеями, гелиодорогами и каналами.