— А вы, доктор Рэндолф? У вас есть ка­кие-либо соображения?

Обстоятельный доктор закончил наклеи­вать пластырь на шею инженера и удовлетворенно провел по его полосе ребром маленькой ладони в последний раз, как бы разглаживая напоследок.

— Ну, вот, — сказал он.

Инженер тут же поднялся со стула.

— Если вы закончили со мной, доктор, я пойду, — проговорил он. — У меня масса дел. Если я вам понадоблюсь, — повернулся он к Скалли, — вы знаете, где меня найти.

— Обязательно, — сказал доктор ему вслед, — завтра зайдите. Я взгляну на вас, удостоверюсь, что в рану не попала какая-либо инфекция.

— Зайду, — уже открывая дверь, сказал инженер. Шериф, пропуская его, чуть посторонился.

Доктор наконец повернулся к задавшей ему вопрос Скалли.

—       Пола заходила ко мне дней десять на­зад, — обстоятельно и неторопливо начал он, — с жалобами на головные боли. Ни с того ни с сего они начали буквально донимать девушку. Она стала раздражительной, у нее началась бессонница...

— Вы смогли определить причины?

— Нет. Я обычный терапевт и лечу болез­ни не сложнее простуд или порезов. На та­кое у меня просто не хватает квалификации.

— Вы нашли у пациентки какие-либо от­клонения?

— Даже не пытался. Я отправил ее в округ для сканирования мозга и снятия энцефалограммы. В присланном заключении говорилось, что все нормально, отклонений нет. Я могу вам его показать, оно подшито к учетной медицин­ской карте Полы. Тогда я решил, что у девуш­ки просто какой-то сильный стресс.

— Может, у нее начался гипноз конвейе­ра? Вы ведь знаете...

— У меня нет квалификации, чтобы ста­вить подобные диагнозы, — терпеливо повторил доктор Рэндолф. — Окружная больница не сделала такого заключения.

—       Вот что, доктор... — вдруг очнулся Молдер, и Скалли, уже готовая было и впрямь по­требовать у Рэндолфа медкарту погибшей, обер­нулась на него с легким удивлением. Она была уже уверена, что ее напарник напрочь утратил интерес к этому делу и ей придется разби­раться самой, буквально волоча Призрака от свидетеля к свидетелю на своих плечах. Порой так бывало. — Джордж Кернс, исчезнувший в вашем городке месяцев десять назад, не прихо­дил к вам с подобными симптомами?

Доктор тоже взглянул на Молдера удив­ленно — и с какой-то невнятной пытливос­тью. Помолчал, припоминая. И сказал, как бы сам немножко удивляясь собственным словам:

— Да, действительно. Я теперь вспомнил... За две-три недели до исчезновения он несколько раз жаловался на жуткие головные боли. Да, ведь он даже судиться собирался...

— И как вы лечили его и Полу? Одина­ково?

— Получается, да. Хотя в случае с Полой я даже не припомнил аналогичной ситуации с Кернсом, это было так давно... Да, я обоим прописывал обыкновенное обезболивающее. Кодеин...

Все трое помолчали. Лицо доктора было непроницаемым. «Интересный вопрос задал Молдер, — думала Скалли. — Как это ему в голову пришло? И как теперь это интерпретировать? Если девушка в безумии совер­шила такое, стало быть, больной тем же самым недугом Кернс мог совершить что-то не ме­нее нелепое и опасное — и исчезнуть? Воз­можно, возможно... Интересный поворот».

—       Я думаю, — проговорила она, — вскры­тие Полы Грэй прояснит ситуацию.

Шериф что-то неразборчиво пробурчал из своего угла. На него никто не обернулся.

— Боюсь, я не смогу, — сказал, облизнув губы, доктор, — дать вам разрешение на вскрытие ее тела. Вам придется сначала переговорить по это­му поводу с самим мистером Чейко.