Устраивает вас это, старина Хуббл?

     Тот кивнул - он знал Горра Холла как прекрасного инженера-ядерщика  и

всецело доверял ему.

     - Похоже, Джон, мы будем участвовать в большой игре, - усмехнулся он.

- И эта игра, кажется, стоит свеч...

     Через несколько минут Джон уже стоял на дощатой  трибуне,  оставшейся

на Центральной площади  со  времен  неудавшегося  "праздника  города".  Он

сжимал  в  руке  микрофон  и  с  замиранием   сердца   смотрел   на   море

взволнованных,  возбужденных,  ожидающих  глаз.   Сейчас   он   произнесет

жестокие, тяжелые,  как  глыбы,  слова,  и  тогда...  И  он  произнес  их,

решительно отбросив колебания:

     -  Я  принес  вам  недобрую  весть,  мои  дорогие  сограждане.  Совет

Губернаторов, несмотря на мой протест, утвердил решение о нашей  эвакуации

на другую планету.

     Толпа отозвалась глухим ропотом - лица  многих  людей  исказились  от

грева и возмущения.

     Мэр Гаррис, стоявший на трибуне рядом с Кеннистоном, выхватил у  него

из рук микрофон и закричал, багровея от ярости:

     - Нет уж, дудки, мы не оставим Землю! Пусть  только  эти  Губернаторы

попробуют применить против нас силу - мы дадим им достойный отпор!

     Джон недовольно посмотрел на мэра и не без труда вновь отобрал у него

микрофон:

     - Подождите, сначала выслушайте меня! Нам необязательно для  спасения

браться за оружие - у нас есть другой путь...

     И он рассказал им, насколько мог просто и  доступно,  о  методе  Иона

Арнола.

     ... - Итак, я уверен - Земля может быть вновь возрождена!  "Солнечная

печка" прогреет верхние слои планетарной коры - и климат вновь  потеплеет.

Не так, как это было раньше - ведь Солнце-то порядочно остыло, - но вполне

достаточно для сравнительно комфортабельной жизни.

     На площади воцарилась глубокая тишина. Джон  понимал  -  идея  Арнола

была слишком смела и неожиданна, и горожане далеко не сразу воспримут  ее,

если вообще воспримут. Увы,  люди  XX  века  не  были  приучены  принимать

решения в планетарном масштабе.

     Наконец на трибуну взошел Джек Борзак,  проработавший  большую  часть

своей жизни на фабрике.

     - Мистер Кеннистон, правильно ли я вас понял, - спросил  он,  пытливо

разглядывая Арнола, - если эта штука с вашей бомбой выгорит, то мы  сможем

вернуться в наш старый Миддлтаун?

     - Совершенно верно, - подтвердил Джон. - Мы навсегда вернемся в  свои

дома.

     Борзак обернулся к толпе и закричал:

     - Слышите - мы сможем вернуться в наш старый город! Да о чем тут  еще

рассуждать, ребята!

     Джон  невольно  улыбнулся.  Для  рядового  обывателя  фантастический,

всепланетного  масштаба  эксперимент  означал  лишь  одно  -   возможность

вернуться к своему очагу.

     Он поднял руку, призывая к тишине.