ужаса. Хуббл пожал плечами.

     -  Вы  все  равно  не  поверите  мне,  пока  не  убедитесь  во   всем

собственными глазами. Примите  тогда  мое  заявление  просто  как  рабочую

гипотезу. Морроу откашлялся и спросил:

     - Шеф, вы собираетесь об этом рассказать горожанам?

     - Они уже знают часть правды, - ответил Хуббл. - Все видят: на улицах

сильно похолодало и  Солнце  стало  иным.  Я  уже  не  говорю  о  звездах,

светящихся на небосводе даже в дневное время... Люди волей-неволей  должны

все это осмыслить и прийти к кое-каким выводам.  Только  нельзя  допускать

паники! Мэр Гаррис и шеф полиции Кимер направляются сейчас сюда. Наш  долг

в этот трудный момент сотрудничать с городскими властями.

     - Они уже знают всю правду? - спросил Кеннистон.

     - Нет, - сказал Хуббл.

     Джонсон неожиданно вскочил  со  стула  и,  подойдя  к  Хубблу,  почти

истерично выкрикнул;

     - А я плевать хочу на ваши  мудреные  рассуждения  о  пространстве  и

времени! Мне нужно знать одно - мой мальчик в безопасности?

     Хуббл удивленно взглянул на инженера.

     - Ваш мальчик?

     - Он отправился сегодня утром на ферму к нашим  соседям  Мартинсонам,

чтобы попросить у них на время культиватор, - пояснил Джонсон. - Это всего

в  двух  милях  на  север  от  города...  Что  с  ним  произошло  -  он  в

безопасности?

     Хуббл сказал мягко:

     - Я думаю, вы не должны беспокоиться о нем, Джонсон,

     Инженер кивнул, но взгляд его оставался встревоженным.

     - Благодарю вас, мистер Хуббл, - сказал он угрюмо. -  Я  лучше  пойду

домой, попытаюсь успокоить жену - она, бедняжка, совсем потеряла голову от

страха за сына.

     Через несколько минут после  ухода  инженера  Кеннистон  услышал  вой

полицейской сирены. Она звучала все ближе и ближе  и  вскоре  затихла  под

окнами лаборатории.

     - Должно быть, мэр, - сказал Хуббл.

     Уж больно это тонкая и ненадежная соломинка, чтобы за нее хвататься в

бурном потоке событий, подумал с  насмешкой  Кеннистон.  Нет,  он  не  мог

сказать о мэре ничего особенно плохого. Гаррис был не более чванлив,  глуп

и продажен, чем любой  другой  мэр  любого  другого  маленького  городишки

навроде  Миддлтауна.  Он  любил  пышные  банкеты  и   обожал   произносить

пустословные длинные речи. Больше всего на свете его беспокоило,  идеально

ли завязан узел на его галстуке. Гаррис  был  хорошим  мужем  и  примерным

отцом семейства, но совершенно не годился для того,  чтобы  твердой  рукой

обеспечивать нормальную и безопасную жизнь города сейчас,  когда  наступил

почти конец света.

     Вскоре Гаррис  важной  поступью  вошел  в  кабинет.  Это  был  пухлый

розовощекий человек с заносчивым и одновременно на редкость  самодовольным

лицом.