Изменить размер шрифта - +
Мы сели в «сапфиру», лохматый зарычал спросонья, но получил от Викентия котлету и успокоился.

– Значит, так, Женя, – выпустив струю острого сизоватого дыма, заговорил Викентий, – Кошиц ведет свою игру, это правильно. Пожалуй, он напрямую связан с Бесом. Это и есть Николай Николаевич Щусь. В ту пору, когда мы с ним пересекались, он был капитаном. Удалось бы тебе подобрать ключик к его досье на диске компьютера, узнал бы много интересного. В пользу наркоты говорит и Гриша Потоцких. Чувствую, Бес от них ускользнул. А замазан он по самые уши. За ним стояла команда наемных убийц, проходившая в делах по «Золотому треугольнику» под литерой К. Никто их никогда не видел, они стояли в стороне от легальных операций: баран‑провокатор заманивал стадо бутлегеров, «пушеров», купцов‑продавцов вместе с грузом и охраной из азиатских головорезов в ущелье, заранее пристрелянное снайперами из команды «К», все остальное – дело техники. Но нам сейчас, я так понимаю, не до триллеров с захватывающим сюжетом. В какой связи все они с уркой Ямковецким – вот в чем вопрос.

– На всякий вопрос есть ответ, Викентий, – прикурил и я, не удержавшись от искушения. – Времени у нас ноль, поэтому коротко подведем итог, опираясь на добытые факты… Майвин – главное действующее лицо этой драмы. Известный бизнесмен, сумевший за шесть лет построить целую «пирамиду» из предприятий по торговле недвижимостью, строительству коттеджей, банков и тэдэ. А фактически он – ставленник сибирской преступной группировки, которая привезла его в Москву, чтобы он основал здесь свое дело и помогал отмывать их «грязные» денежки. Большую часть его недвижимости составляли квартиры без вести пропавших граждан – головорезы освобождали ему площади в тысячи квадратных метров, вывозя стариков в подмосковные леса и болота, выменивая на «выгодных» условиях квартиры в Москве на коммуналки за пределами области и прочее. Были и другие дела, включая наркотики, оружие, но САМ Майвин, конечно, «ни о чем не знал» – попробуй возьми его голыми руками: лично он не убивал и не воровал, ни в чем, как говорится, не замешан. «Взял» его человек по фамилии Ямковецкий. Отсидев очередной срок и вернувшись в Москву, он не находит ни своей квартирки в Марьиной Роще, ни мамы‑старушки, ни жены с дочкой. Узнает, что семья его – в Кимрах, все, кроме жены, сбежавшей в Штаты с каким‑то музыкантом или продюсером, – хрен его знает, не важно. Они рассказывают ему об обстоятельствах, при которых их фактически выжили из столицы, и он, не будь дурак, решил вернуть себе свое. Это факт?

– Нет, не факт, – улыбнулся Решетников, – но врешь складно, я бы так не сумел. Давай дальше!

– Дальше – больше. С помощью своих бывших подельников‑останкинцев, перекупленного адвоката Мезина и исполкомовца Матюшина он довольно оперативно отыскивает облапошенных Майвиным клиентов и их родственников, едет в Кемерово, выкапывает трупы где‑то на болотах – короче, проводит частное расследование, результатом которого становится досье на Майвина, снабженное видеофотоматериалами, показаниями свидетелей, – словом, такое досье, на основании которого Анатолия Ильича можно ставить к Кремлевской стенке и расстреливать без суда. Но в судебные и правоохранительные органы с этим досье вчерашний зек Ямковецкий не спешит – это не входит в его прейскурант. Он приходит к Майвину и выкладывает ему все, что о нем думает, и Майвин понимает, что если ему заменят «вышку» на пятнашку – то только по случайному стечению обстоятельств, а вслед за ним по этапу пойдут его друзья из высоких инстанций, уже ставшие акционерами его банка и успевшие обзавестись построенными «Землей» коттеджами, не говоря о счетах в зарубежных банках, перечисленных через посредничество «Риэлтер‑Глобуса»…

Викентий приоткрыл дверцу, смачно плюнул на окурок и бросил его под колеса.

Быстрый переход