– У тебя гениальные мозги, Викентий, – успокоил я его. – А вот борода, машина, пальто, шляпа и документы никуда не годятся. Если Майвин в самом деле поставил на ноги своих «акционеров» – прижучат тебя непременно.

– А почему он Ямковецкого не прижучил? – спросил он вдруг.

Я возвращался к этому вопросу каждые пять минут, так что он меня нисколько не удивил:

– Потому что с помощью своих ментов он сделать этого не может. Не забывай, что у Ямковецкого компромат. И не спрашивай, как он оказался на свободе: когда военной контрразведке США понадобилось организовать нью‑йоркских уголовничков для отлова нацистского десанта, авторитет Лаки Лучиано покидал по мере надобности тюрьму строгого режима Синг‑Синг.

3

Не только облик Решетникова, известный службе безопасности Майвина, но и его автомобиль, в котором он беседовал с наследником Моисея Мезина, практически выводили его из дела. Не придумав ничего лучшего, я принял не менее рискованное решение…

«Москвич» мы оставили на стоянке неподалеку от пересечения с Дмитровским шоссе (Викентий связался с племянником и попросил отвести его в гараж). Не теряя времени на объяснения, я разбудил телефонным звонком мужа моей сестры Зиновия и предупредил о нашем приезде, после этого мы отправились в Медведково…

Танька с детьми еще спала в дальней комнате и ничего не слышала. Она еще со студенческих лет привыкла поздно ложиться и поздно вставать, а если ее не будить, то не вставать вообще.

Первым приветствия был удостоен, конечно, лохматый друг: едва переступив порог, он сломя башку бросился на кухню, а Зиновий поспешил за ним – помочь открыть холодильник. Он только что вышел в отставку, изнывал от безделья. Служба в тыловом обеспечении Генштаба не могла не отразиться на связях, так что в холодильнике было что пожевать.

– Это Викентий, – представил я Решетникова, мявшего в руках шляпу. И добавил, когда они пожали друг другу руки: – Дай ему бритвенный станок и полотенце, а сам – на кухню, разговор есть.

Решетников скинул пальто, под которым в кожаной кобуре висел штурмовой «генц» с глушителем. Мы с Зиной раскрыли рты – я как‑то не интересовался его оружием, а уж тем более где он его взял.

– Это игрушечный, – пояснил Зиновию, – не обращай внимания.

– Я и не обращаю, – пожал плечами флегматичный Зиновий. – Пошли в ванную! – позвал Викентия.

На кухне пахло кофе; на столе на тарелочке лежали приготовленные бутерброды с красной рыбой и сыром.

– Есть мы не будем, Зина, – заперев дверь, вполголоса сказал я. – Сядь, а то упадешь.

– Опять? – вздохнул он, но сел.

Он вообще человек молчаливый и догадливый. И чем‑то похож на Решетникова. Именно это обстоятельство и привело меня сюда спозаранку.

– Не опять, а снова, – я положил на стол «магнум». – Оставляю тебе зверского пса на денек, если на него нападут – будешь защищать. Ясно?

– Ты хоть объясни, что случилось, – попросил он против своего обыкновения.

– Объясняю. Я охочусь на одного типа, и, как водится в таких случаях, кое‑кто охотится на меня. В картотеке у них есть ваш адрес и даже адрес Валерии в Париже. Викентий засветился, а впереди масса дел – мне одному не справиться. Еще вопросы будут?

– Будут. Ты меня на работу возьмешь?

– Нет. Потому что ты мой родственник, а я не терплю кумовства.