|
Напротив, его тощая физиономия выражала полное довольство жизнью. Более того, вид у него был откровенно торжествующий. Чесса встревожилась. О боги, что же здесь затевается? Аргана, высокая, прямая, горделивой поступью приблизилась к помосту, где стоял её муж, и, остановившись, вскинула голову, чтобы посмотреть на него: — Я здесь, Варрик, мой господин. Что тебе угодно? — Скоро узнаешь. А теперь ответь мне, Аргана: согласна ли ты с тем, что наш сын Атол ещё очень юн? Что он ещё мальчик? — Да, ведь ему всего лишь шестнадцать лет. Однако он уже почти мужчина. Ты сам начал подыскивать ему подходящую жену. Ты говорил мне, что хочешь женить его в самом ближайшем времени. Ты бы не стал устраивать его брак, если бы считал его мальчиком. — И все же он ещё не вошел в разум. Он до сих пор легко поддается влиянию тех, кого он уважает и любит, тех, кому он верит. Например, твоему влиянию, Аргана. — Надеюсь, что он всегда будет прислушиваться к моему мнению, мой господин. Даже тогда, когда достигнет твоих лет. Варрик смотрел на жену молча, но Чесса ясно видела, что её оскорбительный ответ привел его в ярость. Внезапно из распахнутых ставней за его спиной подул ветер. В руках владетель Кинлоха держал бурру, и его длинные белые пальцы поглаживали её пеструю поверхность. Люди вокруг Чессы тихо переговаривались, и в их приглушенных голосах ей слышался страх. Но где же Клив? Она nckmsk`q| и посмотрела туда, где стояли Меррик и Ларен. Ларен держала на руках Кири. У малышки был недовольный, скучающий вид, но она вела себя смирно. Ветер постепенно ослаб и стих. Варрик по-прежнему молчал — похоже, он ждал, когда и внутри, и снаружи крепости воцарится полная тишина. Бурру он снова убрал в футляр, висевший у него на поясе, причем сделал это быстро и как бы украдкой. Интересно, подумала Чесса, видел ли кто-нибудь еще, что он держал в руке эту бурру, когда вдруг поднялся ветер? Наконец Варрик заговорил снова. — Мать имеет большое влияние на своих детей, и особенно — на сыновей, — сказал он. — Да, — тихо ответила Аргана. — Обычно так оно и бывает. Но только не здесь, не в Кинлохе. Атол слушается только одного человека — тебя, господин мой Варрик. Все здесь слушаются только тебя и исполняют только твои приказы. — Разве не ты назвала Чессу ведьмой? — Да, я. Она ведь и впрямь ведьма. Разве ты сам не говорил нам, что её отец Хормуз самый великий чародей, которого ты знал? — Не ты ли сказала своему сыну Атолу, что она ведьма и лучше бы ей умереть? — Нет, этого я не говорила. — Но ты ведь именно так считаешь, верно? Аргана медленно повернула голову и посмотрела на Чессу. Ее брови слегка сдвинулись, как будто она старалась, но не могла понять чего-то, чего ей следовало бы понять. В её взгляде не было особой неприязни, в нем читалось только замешательство. — Ну.., возможно, — сказала она, и всем стало ясно, что она колеблется, что ей невдомек, куда именно клонит Варрик. Чесса почувствовала, что покрывается гусиной кожей. Ей было страшно. Где же Клив? Почему его здесь нет? — Атол рассказал мне, что именно ты велела ему убить Клива и всех тех, кого он привез с собой, включая его маленькую дочь и Чессу. |
