|
Мы с самого начала собирались навестить его, но нам и в голову не пришло, что буря забросит сюда также и тебя. — Он шагнул к ней и, понизив голос, добавил: — Чесса, постарайся меня понять. В этом деле у меня нет выбора. Я не могу распоряжаться ничем, кроме своей собственной жизни, к тому же будущее мое весьма туманно, Что он хочет этим сказать? У него нет выбора? Значит ли это, что он бы любил её, не будь она принцессой и невестой Вильгельма? Но как понять, каковы в действительности его чувства? Из него невозможно что-либо вытянуть, уж очень он скрытен и уклончив. — Понятно, — сказала она и, повернувшись, пошла прочь. Рорик, стоявший рядом со своим братом Мерриком, заметил: — Она говорила о Кливе ещё до вашего появления здесь, причем говорила с таким воодушевлением, что я подумал, нет ли между ними какого-то чувства. Теперь я вижу, что чувство есть, но испытывает его только она. Меррик не спускал глаз с Клива. Тот стоял и молча смотрел, как Чесса подходит к дому и скрывается за дверью. — Рорик, ты же знаешь, что предательство Сарлы внушило ему глубокое недоверие ко всем женщинам. Клянусь молотом Тора, она даже пыталась убить его. Она хотела похитить Кири, чтобы потребовать с него выкуп. Как бы ты сам относился к женщинам, побывай ты в шкуре Клива? — Не знаю, — сказал Рорик. — Что касается Клива, то он, быть может, и любит Чессу, но поскольку именно он договаривался с Ситриком о её браке с Вильгельмом, честь заставляет его держаться от неё на расстоянии. Странное дело, она, кажется, не замечает шрама на его лице. Она говорила мне, что он красив и телом, и лицом. Все уши мне о нем прожужжала. — Если Сарла и замечала его жуткий шрам, то она тоже ничего na этом не говорила, — заметил Меррик. — Ну нет, она его очень даже замечала, и его вид вызывал у неё отвращение. Как-то раз она сказала Илерии, что если бы Клив не был так хорошо сложен и не доставлял ей такого наслаждения, она бы ни за что не подпустила его к себе. Еще она сказала, что прощает ему его лицо, поскольку он боготворит её и поскольку он заставил её забыть Эрика. Когда Илерия передала мне этот разговор, мне захотелось убить Сарлу. Но Чесса не такая. Она честна в своих чувствах и словах. Меррик негромко выругался. — Вот именно, — заключил брат. — В жизни все непросто. — Да, попал Клив в переплет, — согласился Меррик. Глава 8 Рагнор Йоркский глядел на Клива и распалялся все больше и больше. Этот человек был сущим уродом с этим его белым, изогнутым, как полумесяц, шрамом, рассекавшим лицо от края брови почти до самого подбородка. Из-за этого шрама он выглядел злобным, свирепым — и очень опасным. Высоким ростом и мощным телосложением он походил на викинга, бороды не носил, а его длинные золотистые волосы были схвачены на затылке шнурком. Держался он спокойно, уверенно, говорил складно и логично. У него были необычные, завораживающие глаза, Рагнор не мог отвести от них взгляда. Один глаз был золотистый, а другой — голубой. Наверняка эти разные глаза — знак проклятия богов. О, как же он, Рагнор, ненавидел этого человека! «Интересно, как его разноцветные глаза действуют на женщин, — подумал он. — Наверное, из-за них он кажется им ещё более привлекательным» От этой мысли ненависть Рагнора вспыхнула ещё сильнее. |
