Меняла ли знаменитая картина владельца, продавалась ли с молотка ценная
рукопись, сгорал ли старинный замок, оказывался ли отпрыск древнего рода
замешанным в каком-нибудь скандале -- из тысяч фельетонов читатели не только
узнавали об этих фактах, но в тот же или на следующий день получали и уйму
анекдотического, исторического, психологического, эротического и всякого
прочего материала по данному поводу; над любым происшествием разливалось
море писанины, и доставка, сортировка и изложение всех этих сведений
непременно носили печать наспех и безответственно изготовленного товара
широкого потребления. Впрочем, к фельетону относились, нам кажется, и
кое-какие игры, к которым привлекалась сама читающая публика и благодаря
которым ее пресыщенность научной материей активизировалась, об этом
говорится в длинном примечании Цигенхальса по поводу удивительной темы
"Кроссворд". Тысячи людей, в большинстве своем выполнявших тяжелую работу и
живших тяжелой жизнью, склонялись в свободные часы над квадратами и крестами
из букв, заполняя пробелы по определенным правилам. Поостережемся видеть
только комичную или сумасшедшую сторону этого занятия и воздержимся от
насмешек над ним. Те люди с их детскими головоломками и образовательными
статьями вовсе не были ни простодушными младенцами, ни легкомысленными
феаками, нет, они жили в постоянном страхе среди политических, экономических
и моральных волнений и потрясений, вели ужасные войны, в том числе
гражданские, и образовательные их игры были не просто бессмысленным
ребячеством, а отвечали глубокой потребности закрыть глаза и убежать от
нерешенных проблем и страшных предчувствий гибели в как можно более
безобидный фиктивный мир. Они терпеливо учились водить автомобиль, играть в
трудные карточные игры и мечтательно погружались в решение кроссвордов --
ибо были почти беззащитны перед смертью, перед страхом, перед болью, перед
голодом, не получая уже ни утешения у церкви, ни наставительной помощи духа.
Читая столько статей и слушая столько докладов, они не давали себе ни
времени, ни труда закалиться от малодушия и побороть в себе страх смерти,
они жили дрожа и не верили в завтрашний день.
В ходу были и доклады, и об этой чуть более благородной разновидности
фельетона мы тоже должны вкратце сказать. Помимо статей, и специалисты, и
бандиты духовного поприща предлагали обывателям того времени, еще очень
цеплявшимся за лишенное своего прежнего смысла понятие "образование", также
множество докладов, причем не просто в виде торжественных речей, по особым
поводам, а в порядке бешеной конкуренции и в неимоверном количестве. Житель
города средних размеров или его жена могли приблизительно раз в неделю, а в
больших городах можно было чуть ли не каждый вечер слушать доклады,
теоретически освещавшие какую-нибудь тему -- о произведениях искусства,
писателях, ученых, исследователях, путешествиях по свету, -- доклады, во
время которых слушатель играл чисто пассивную роль и которые предполагали
какое-то отношение слушателя к их содержанию, какую-то подготовку, какие-то
элементарные знания, какую-то восприимчивость, хотя в большинстве случаев их
не было и в помине. |