|
Меня хотят сделать соучастником убийства; я будто бы разговором задержал Гленура, польстившись на старое тряпье и несколько монет; я буду повешен и опозорен. Если меня ждет такая смерть -- а я еще даже не считаюсь взрослым, -- если по всей Шотландии обо мне будут рассказывать такую историю, если и вы тоже ей поверите, и мое имя станет притчей во языцех, -- как я могу, Катриона, довести свое дело до конца? Это невозможно, этого не выдержит ни одна человеческая душа! Слова мри лились сплошным потоком, без передышки; умолкнув, я увидел, что она смотрит на меня испуганными глазами. -- Гленур! Это же эпинское убийство! -- тихо, но изумленно произнесла она. Встретившись с нею, я повернул обратно, чтобы проводить" ее, и сейчас мы почти дошли до вершины холма над деревней Дин. При этих ее словах я, не помня себя, шагнул вперед и заступил ей дорогу. -- Боже мой! -- воскликнул я. -- Боже мой, что я наделал! -- Я сдавил кулаками виски. -- Что со мной? Как я мог проговориться, это просто наваждение! -- Да что случилось? -- воскликнула она. -- Я поступил бесчестно, -- простонал я, -- я дал слово и не сдержал его! О Катриона! -- Но скажите же, что произошло? -- спросила она. -- Чего вы не должны были говорить? Неужели вы думаете, что у меня нет чести? Или что я способна предать друга? Вот, я поднимаю правую руку и клянусь. -- О, я знаю, что вы будете верны слову, -- сказал я. -- Речь обо мне. Только сегодня утром я смело смотрел им в лицо, я готов был скорее умереть опозоренным на виселице, чем пойти против своей совести, а через несколько часов разболтался и швырнул свою честь в дорожную пыль! "Наша беседа убедила меня в одном, -- сказал он, -- на ваше слово можно положиться". Где оно теперь, мое слово? Кто мне теперь поверит? Вы-то уже не сможете мне верить. Как я низко пал! Лучше бы мне умереть! Все это я проговорил плачущим голосом, но слез у меня не было. -- Я гляжу на вас, и у меня разрывается сердце, -- сказала она, -- но, знаете, вы чересчур к себе взыскательны. Вы говорите, что я вам не стану верить? Я доверила бы вам все, что угодно. А эти люди? Я бы и думать о них не стала! Люди, которые стараются поймать вас в ловушку и погубить! Фу! Нашли, перед кем унижать себя! Держите голову выше! Знаете, я готова восхищаться вами, как настоящим героем, а вы ведь только чуточку старше меня! И стоит ли так убиваться из-за того, что вы сказали лишнее слово другу, который скорее умрет, чем выдаст вас! Лучше всего нам с вами об этом забыть. -- Катриона, -- сказал я, глядя на нее виноватыми глазами, -- неужели это правда? Вы все же мне доверяете? -- Вы видите мои слезы? Вы и им не верите? -- воскликнула она. -- Я бесконечно вас уважаю, мистер Дэвид Бэлфур. Пускай даже вас повесят, я никогда вас не забуду, я стану совсем старой и все равно буду помнить вас. |
