Знал ли Гавриэль это? Или он пал, веря, что его сын не хочет иметь с ним ничего общего?

Он не смог этого вынести, эту правду. Ее вес был невыносим.

Когда свеча погасла, Лисандра поднялась и потянула его за собой.

Грандиозное захоронение, тихо пообещал Эдион. С каждой честью, каждым клочком величественных регалий, которые могли быть найдены после этой битвы. Он похоронит своего отца на королевском кладбище среди героев Террасена. Где он сам будет похоронен однажды. Возле него.

Это было наименьшее, что он мог сделать. Чтобы убедиться, что его отец узнает о его чувствах в загробном мире.

Они вышли на улицу, и Лисандра остановилась, чтобы вытереть слезы. Поцеловать его в щеки, потом в губы. Любящие, нежные прикосновения.

Эдион обнял ее и крепко прижал к себе под звездами и лунным светом.

Как долго они стояли на улице, он не знал. Но рядом кто-то прочистил горло, и они разошлись, чтобы повернуться к его источнику.

Там стоял молодой человек, не старше тридцати лет.

Смотря на Лисандру.

Не посланник, не солдат, хотя он носил тяжелую одежду ракинского наездника. У него было самообладание, тихая сила в его высоком теле, когда он сглотнул.

— Вы — вы леди Лисандра?

Лисандра наклонила голову.

— Я.

Мужчина сделал шаг, и Эдион подавил желание оттолкнуть ее за себя. Чтобы привлечь свой меч на человека, чьи серые глаза расширились — и блестели от слез.

Который ей улыбался, широко и радостно.

— Меня зовут Фалкан Эннар, — сказал он, положив руку на грудь.

Лицо Лисандры оставалось портретом осторожного замешательства.

Улыбка Фалкана не дрогнула.

— Я искал тебя очень, очень долго.

А потом начал говорить, слезы Фалкана катились по щекам, когда он рассказывал ей.

Ее дядя. Он был ее дядей.

Ее отец был намного старше его, но с тех пор, как Фалкан узнал о ее существовании, он искал ее. Десять лет он охотился за брошенным ребенком своего мертвого брата, посещая Рафтхол всякий раз, когда мог. Никогда не осознавая, что у нее тоже могут быть его дары — она может быть без черт его брата.

Но Несрин Фалюк нашла его. Или они нашли друг друга. А потом они поняли это, немногий шанс в этом широком мире.

Его состояние как торговца будет ее наследством, если она захочет.

— Как пожелаешь, — сказал Фалкан. — Если ты никогда больше ни за что не захочешь…

Лисандра заплакала, и на ее лице была чистая радость, когда она подошла к Фалкану и крепко обняла его.

Эдион смотрел и молчал. И все же он был счастлив за нее — он всегда будет рад за нее, за любой луч света, который она найдет.

Однако Лисандра отошла от Фалкана. Все еще улыбаясь ярко, прекраснее, чем ночное небо над головой. Она переплела свои пальцы с Эдионом и крепко сжала, когда наконец ответила дяде:

— У меня уже есть все, что мне нужно.

…

Несколько часов спустя, все еще сидя на балконе, где Эраван был превращен в пустоту, Дорин не совсем верил в это.

Он продолжал смотреть на это место, темное пятно на камнях, Дамарис, выступающий из него. Единственный оставшийся след.

Имя его отца.