- Да... Да, вы правы.

     Оставшись  один, Иеремия соорудил кольцо из камней и тщательно сложил в

нем  хворост  так,  чтобы  он  сразу  разгорелся.  И  не услышал, как к нему

подошел  Шэнноу,  обернувшись только на скрип кресла Мередита, в которое тот

опустился.

     - Вид у вас окрепший, - сказал старик. - Как вы себя чувствуете?

     - Идущим на поправку, - ответил Шэнноу.

     - А ваша память?

     - Тут где-нибудь поблизости есть селение?

     - Почему вы спрашиваете?

     - Когда мы еще ехали, я увидел вдали дым.

     - Я  его  тоже  видел, - сказал Иеремия. - Но если удача нам улыбнется,

завтра вечером мы уже будем далеко отсюда.

     - Удача?

     - В наши беспокойные времена странников не слишком привечают.

     - Почему?

     - Нелегкий  вопрос,  мистер  Шэнноу.  Быть  может,  люди, привязанные к

одному  какому-то месту, завидуют нашей свободе. Быть может, они видят в нас

угрозу  своему  обычному  укладу. Иными словами, я не знаю причины. С тем же

успехом  вы  могли бы спросить, почему людям нравится убивать друг друга или

почему им куда легче ненавидеть, чем любить.

     - Вероятно,  дело  в  собственничестве,  -  сказал Шэнноу. - Когда люди

пускают  где-нибудь корни, они осматриваются по сторонам и начинают считать,

что  все вокруг принадлежит им - олени, деревья, самые горы. А тут являетесь

вы, убиваете пару оленей, и они видят в этом воровство.

     - Конечно,  отчасти  и так, - согласился Иеремия. - Но вы не разделяете

такую точку зрения, мистер Шэнноу?

     - Я никогда нигде не пускал корней.

     - Вы  загадочны,  сэр.  Вы многознающи, вежливы, и все-таки у вас облик

воина. Я это вижу. Мне кажется... вы смертоносный человек, мистер Шэнноу.

     Шэнноу  медленно  кивнул,  и  взгляд его темно-синих глаз встретился со

взглядом Иеремии.

     - Вам  незачем  меня  опасаться,  старик.  Я  не  зачинатель войн. Я не

краду, и я не лгу.

     - Вы участвовали в той войне, мистер Шэнноу?

     - Насколько помню, нет.

     - Большинство мужчин вашего возраста участвовали в войне Единения.

     - Расскажите мне о ней.

     Но старик не успел ничего сказать. К ним подбежала Исида.

     - Всадники! - крикнула она. - И вооруженные.

     Иеремия  встал  и  прошел между фургонами. Исида шла рядом с ним. К ним

присоединились  еще  женщины и дети. Доктор Мередит, прижимая к груди охапку

хвороста,  застыл  на  месте рядом с беременной женщиной и ее двумя дочками.

Иеремия  приложил  ладонь  к  глазам,  загораживая  их  от  лучей заходящего

солнца,  и  пересчитал всадников. Пятнадцать, и все вооружены. Во главе ехал

худощавый  молодой  человек  с  совершенно белыми, по плечи, волосами. Отряд

легкой   рысью   приблизился   к  фургонам  и  остановил  коней.