|
Вечер наступал прохладный, теплые лучи солнца были приятны. Как бы чудесно остаться свободным, возвратиться на родину. Но он устал, очень, очень устал. Если бы только пристроить детей, можно и отдохнуть. Из палатки вышел врач, ведя за руку ребенка. Этот новый, незнакомый ребенок сосал конфету. Чистенький, совсем коротко, под машинку остриженный мальчик. В желтом свитере, в коричневых коротких штанишках, носках и новых башмаках. Все на нем было новехонькое, и Хоуарду показалось, будто эти вещи ему знакомы. От мальчика сильно пахло зеленым мылом и дезинфекцией. На шее мальчика белела чистейшая повязка. Он улыбнулся старику. Хоуард смотрел и не верил глазам. Врач сказал весело: - So! Мой санитар его выкупал. Так лучше? - Замечательно, Herr Doktor, - сказал старик. - И одели его. И перевязали. Просто не знаю, как вас благодарить. Врач напыжился. - Вы должны благодарить не меня, мой друг, - сказал он с тяжеловесным благодушием. - Не меня, а Германию. Мы, немцы, принесли вам мир, чистоту и порядок, и это есть истинное счастье. Больше не будет войны, больше вы не будете скитаться. Мы, немцы, - ваши друзья. - Да, мы понимаем, Herr Doktor, - тихо вымолвил старик. - So, - сказал врач. - То, что Германия сделала для этого мальчика, она сделает для всей Франции, для всей Европы. Наступил новый порядок. Последовало неловкое молчание. Хоуард хотел было сказать что-нибудь уместное, но желтый свитер приковал его взгляд, вспомнилась та женщина в лавке - и все слова вылетели из головы. Минуту он стоял в растерянности. Врач легонько подтолкнул к нему мальчугана. - То, что Германия сделала для этого маленького голландца, она сделает для всех детей в мире, - сказал он. - Возьмите его. Вы его отец? Страх подстегнул мысли старика. Лучше всего полуправда. - Этот мальчик не мой. Он потерялся в Питивье, он был совсем один. Я хочу передать его в монастырь. Немец кивнул, удовлетворенный ответом. - Я думал, вы тоже голландец, - сказал он. - Вы говорите не так, как эти французы. Не следовало опять называть себя норвежцем, это слишком близко к Германии. - Я с юга, - сказал Хоуард. - Из Тулузы. Сейчас гостил у сына в Монмирай. В Монтаржи мы потеряли друг друга, не знаю, что с ним сталось. Со мной мои внуки. Они сейчас на площади. Они очень хорошие дети, мсье, но хорошо бы нам вернуться домой. Он все говорил, говорил, вдавался в подробности, притворяясь старчески болтливым. Врач грубо отвернулся. - Ладно, забирайте своего пащенка, - сказал он. - Можете возвращаться домой. Боев больше не будет. И ушел в палатку. Старик взял мальчика за руку и повел вокруг церкви, чтобы миновать магазин готового платья. Розу с Шейлой и Пьером он нашел примерно на том же месте, где их оставил. Но Ронни и след простыл. - Роза, а где Ронни? - тревожно спросил Хоуард. - Куда он девался? - Он так гадко себя вел, мсье, - пожаловалась Роза. - Он хотел смотреть танки, и я ему сказала, что туда нельзя ходить. |
