|
Затем он пригласил обе стороны и их свидетелей выйти вперед. Я стоял возле скамей для публики, и мне был слышен разговор двух кумушек; одна из них, помоложе, с багровым лицом, объясняла старшей: - Видите, вон та красивая дама украла у той второй дамы куклу... - Нашла тоже на что позариться! - Что ж поделаешь! Не всякому гладильные катки воровать... - Сами вы катки воруете, - откликнулся сзади них чей-то бас. - Вор не тот, кто свое отбирает, а тот, кто даст пятнадцать рублей задатку и думает, что купил товар... Судья продолжал писать, а я попытался припомнить речь, которую приготовил вчера, чтобы защитить пани Ставскую и заклеймить позором баронессу. Но все выражения и обороты перемешались у меня в голове, поэтому я снова начал осматриваться кругом. Пани Мисевичова все еще тихонько молилась, а сидевшая позади нее Марианна плакала. У Кшешовской лицо посерело, она прикусила губу и опустила глаза, но каждая складка ее одежды дышала злобой... Рядом с нею, упорно глядя в землю, стоял Марушевич, а позади него - служанка баронессы, до такой степени перепуганная, как будто ей предстояло взойти на плаху... Наш адвокат все еще зевал, Вокульский сжимал кулаки, а пани Ставская глядела на всех с таким кротким спокойствием, что, будь я скульптором, я изваял бы с нее статую оскорбленной невинности. Неожиданно Элюня, не слушая уговоров Марианны, выбежала вперед и, схватив мать за руку, тихо спросила: - Мамочка, зачем этот дядя позвал тебя сюда? Дай я скажу на ушко: наверное, ты шалила, и теперь он поставит тебя в угол... - Ишь ты, подучили, - сказала багровая кумушка старшей. - Такого бы вам здоровья, как ее подучили, - проворчал сзади нее бас. - Вам бы такого здоровья за мою обиду... - гневно возразила кумушка. - А вы околеете от судорог, и на том свете черти вас будут раскатывать на моих катках, - отвечал противник. - Тише! - крикнул судья. - Пани Кшешовская, что вы можете сообщить суду по этому делу? - Выслушайте меня, господин судья! - патетически заговорила баронесса, выставив ногу вперед. - От умершеи девочки осталась мне драгоценная память - кукла, которая очень нравилась вот этой даме, - тут она показала на Ставскую, - и ее девочке... - Обвиняемая бывала у вас? - Да, я нанимала ее шить... - Но ничего ей не заплатила! - гаркнул с конца зала Вирский. - Тише! - осадил его судья. - Ну и что ж? - В тот самый день, когда я рассчитала эту женщину, - продолжала баронесса, у меня пропала кукла. Я думала, что умру от огорчения, и сразу заподозрила ее... Предчувствие не обмануло меня; несколько дней спустя мой близкий знакомый, пан Марушевич, который живет как раз против нее, увидел из окна, как эта дама держит в руках мою куклу и, чтобы ее не опознали, надевает на нее другое платье. |
