Изменить размер шрифта - +
.. сукин сын.
     Спейд тем временем говорил с Бриджид О'Шонесси:
     - Как ты себя чувствуешь, ангел мой? Тебе лучше?
     - Да, гораздо лучше, только, - она так понизила голос, что
последние два слова нельзя было расслышать уже в полуметре
от нее, - я боюсь.
     - Не бойся, - сказал он беспечно и положил ладонь на ее
колено в сером чулке. - Ничего страшного не происходит. Хо-
чешь выпить?
     - Не сейчас, спасибо. - Она снова понизила голос. - Будь
осторожен, Сэм.
     Спейд ухмыльнулся и посмотрел на Гутмана, который и сам
уже смотрел на него. Толстяк добродушно улыбнулся и, по-
молчав немного, спросил:
     - Как?
     Спейд притворился дурачком.
     - Что "как"?
     Толстяк решил, что здесь уместно еще немного посмеяться,
и только потом объяснил:
     - Если ваше предложение, сэр... серьезно, то из чувства
обычной вежливости мы, по крайней мере, должны выслушать
вас. Так как же вы собираетесь устроить, чтобы Уилмер, -
здесь он еще раз рассмеялся, - в случае ареста не смог нанес-
ти нам вреда?
     Спейд покачал головой.
     - Нет, - сказал он, - мне бы не хотелось злоупотреблять
чьей-либо вежливостью, пусть даже и обычной. Забудем об
этом.
     Толстяк сморщил свое жирное лицо.
     - Ну что вы, что вы! - запротестовал он. - Вы ставите
меня в крайне неловкое положение. Мне не следовало
смеяться, и самым почтительным и искренним образом я про-
шу меня простить. Мне бы не хотелось, чтобы у вас, мистер
Спейд, создалось впечатление, будто я могу высмеять
какое-либо из ваших предложений только потому, что я с ним
не согласен, - вы должны знать, сколь глубоко я ценю и ува-
жаю вашу проницательность. Имейте в виду, я не вижу никакой
практической пользы в вашем предложении - даже отвлекаясь
от того факта, что я отношусь к Уилмеру, как к родному
сыну, - но тем не менее сочту за честь и за добрый знак того,
что мои извинения приняты, если вы продолжите и расскажете
все до конца.
     - Ну что ж, - сказал Спейд, - так и быть, продолжу.
Брайан - типичный окружной прокурор. Больше всего он оза-
бочен тем, как выглядит его работа в отчетах. Он скорее за-
кроет глаза на сомнительный случай, чем начнет расследова-
ние, которое ему невыгодно. Не знаю, фабриковал ли он дела
на тех, кого считал невиновными, но не могу представить, как
он заставляет себя поверить в невиновность людей, доказатель-
ства виновности которых он вполне способен наскрести. Чтобы
наверняка доказать виновность одного преступника, он оставит
на свободе полдюжины его сообщников, если они могут спу-
тать ему карты.
     - Именно такой вариант, - продолжал Спейд, - мы ему и
предложим, и он ухватится за него обеими руками. Он не
захочет ничего знать о соколе. Он наизнанку вывернется,
лишь бы убедить себя, что все показания сопляка - чушь со-
бачья, попытка запутать дело. Положитесь в этом на меня. Мне
не составит труда показать ему, что если он начнет валять дура-
ка и попытается заарканить всех, то получит такое дельце, в ко-
тором ни одно жюри присяжных не разберется, а если он возь-
мется за сопляка, обвинительный приговор у него в кармане.
     Снисходительно улыбаясь, Гутман медленно качал головой
из стороны в сторону.
Быстрый переход