– Он с ними не расплатился, – уточнил я.

– Откуда ты знаешь?

– Они мне звонили.

Я думал, что Шумов сейчас снова схватит меня за горло и начнет орать про подробный пересказ, но ничего подобного не случилось. Он просто сидел рядом со мной и слегка раскачивался взад‑вперед, беззвучно шевеля губами.

– ...сорок девять, пятьдесят. Все, я совершенно спокоен, – сказал он, прежде чем снова посмотреть на меня. – Значит, те люди, с которыми Мухин взял у Хруста алмазы, звонили тебе. Приглашали на чашку чая?

– Они спрашивали, где Мухин. Они сидят в Москве и ждут его. И ждут денег за какую‑то новую работу. Он подписал их на какое‑то новое дело, пообещал заплатить, но потом исчез. Они очень расстроились, когда узнали, что Мухина убили. Наверное, они до сих пор его поминают.

– Будем надеяться, что поминают и не просыхают, – кивнул Шумов. – Будет хуже, если они приедут и потребуют с тебя неустойку за нарушение контракта.

– Почему с меня?

– Потому что у тебя мухинская машина, мухинский телефон. И на тебе мухинские долги. Этот парень обеспечил тебя проблемами на сто лет вперед.

– Это меня Тамара с ним познакомила, – пробормотал я.

– Чудесная девушка! Она умеет выбирать себе друзей – сначала Мухин, потом Тыква! Бывают у нее, правда, досадные сбои вроде тебя, но она быстро ускользает в сторону от таких сбоев.

– Она не ускользает от меня, ее силой заставили...

– Ага, они все так говорят. Это из серии: «Невиноватая я, он сам пришел».

– Это ты мне просто завидуешь, – сказал я Шумову. Если он и был неискренен в этот момент, то он умело маскировался.

– Между прочим, трамвай уже едет в обратную сторону, и скоро мы снова окажемся на Пушкинской. Ты, кажется, хотел еще раз поговорить с Мухиной насчет удостоверения?

– Нет! – Я вскочил с нагретого сиденья. – Туда я больше не ездок...

Спрыгнув с подножки, я угодил прямо в лужу. Видок, наверное, у меня был еще тот, потому что Шумов сочувственно заметил:

– Ничего, могло быть и хуже...

– Это как?! – яростно прошипел я.

– Это если бы сейчас с одной стороны к тебе подъехал Хруст, а с другой – тот поцарапанный тип, который пытался засунуть тебя в джип возле «Белого Кролика».

Мне нечего было на это сказать.

3

Под фонарным столбом мы с Шумовым провели краткий военный совет и решили, что нам нужно срочно попасть в место, которое было бы: а) безопасным, б) теплым, в) укромным, г) чтобы там было чего пожрать, д) и выпить тоже.

– Ну, это явно не моя квартира, – сказал я в конце обсуждения.

– И не моя тоже, – ответил Шумов. Мы некоторое время смотрели друг на друга, чувствуя, что военный совет зашел в тупик, а потом меня вдруг осенило.

– "Золотая Антилопа", – сказал я с гордостью.

– О господи, – сказал Шумов и поморщился. – Заносило меня как‑то в этот гадюшник... Впрочем, – он тут же сменил тон, – других вариантов ведь нет?

Мы двинулись в сторону «Антилопы», Шумов свистел про странников в ночи, а я вдруг вспомнил, что Карабас меня вроде как выгнал. А еще вроде как в «Антилопе» случилось убийство, да не какого‑нибудь сутенера, а подполковника милиции. И все это славное заведение может быть до сих пор опечатанным. Или же там до сих пор шастают милиционеры, производя следственные действия. Кажется, я погорячился со своим предложением.

– А что тебе не понравилось в «Золотой Антилопе», когда ты был там в последний раз? – осторожно спросил я у Шумова.