Но мне было не до шампанского, хотя эти длинноногие лошади на каблуках едва не сшибли меня с ног, устремившись на водопой. Я снова подумал о времени. Уже наступили новые сутки, а стало быть, все меньше оставалось у меня часов и минут... и секунд...

Пока я пришел в себя и пока проталкивался к Карабасу, пятиминутка счастья закончилась, девки схлынули, и Карабаса я обнаружил погруженным в разговор с каким‑то мужичком невысокого роста в сереньком костюме, с прогрессирующей лысиной. Судя по физиономии Карабаса, ему этот разговор удовольствия не доставлял – обычное дело, нудный поддатый клиент.

Я вспомнил о своих служебных обязанностях, взял мужичка под мышки и переставил на несколько метров в сторону от стойки, поближе к танцующим девицам. Может, кто‑нибудь его подцепит. Или он кого‑нибудь снимет.

– Слушай, Карабас, – обратился я к хозяину «Антилопы», который, слушая меня, не переставал манипулировать шейкером, но делал это как‑то заторможенно. Без огонька. – У меня проблема. Мне нужно срочно найти того мужика... Что?

Я не сразу это понял, но потом все же до меня доперло – у Карабаса были какие‑то странные глаза. Такие бывают у моего приятеля Лимонада, когда он обкурится травой и изумленно‑восторженно взирает потом на окружающий мир. Карабас дряни не курил, он употреблял только натуральные продукты, то есть водку.

– Чего ты так на меня таращишься? – напрямую поинтересовался я. Карабас поманил меня пальцем и прошептал почти на ухо:

– Крут, крут. Не ожидал.

– Чего ты не ожидал? – раздраженно спросил я.

– Я бы так не смог, – продолжал изъясняться загадками Карабас. – Я бы поостерегся...

Ну точно – крыша у меня поехала. Я не мог складывать числа, а теперь еще и не понимал Карабаса. Он говорил какие‑то простые вещи, а я в них не врубался. Все, финиш. Следующая станция – дурдом.

– Мне нужно выпить, – выдавил я из себя. – Срочно. С этим в «Антилопе» никогда проблем не было. Карабас понимающе кивнул, на миг задумался, а потом плеснул мне белого мартини. Я только взял бокал в дрожащие пальцы, как рядом нарисовался давешний мужичок в сером. Девки на него не клюнули.

– Только сиди молча, ладно? – сказал я ему. – Не действуй людям на нервы. У меня и так день хреновый выдался...

Карабас изменился в лице и куда‑то пропал. Но я уже не обращал на него внимания.

– А что так, Саня? – внезапно подал голос мужичок в сером, и я почувствовал, что мартини идет куда‑то не туда. – Какие у тебя вдруг неприятности случились?

Я некоторое время отчаянно боролся с мартини, направив его в конечном итоге по пищеводу вниз, как и было задумано. А потом повернулся к мужичку в сером и заглянул ему в лицо. Раньше я как‑то не догадывался это сделать.

– Лев Николаевич? – осипшим голосом произнес я, не веря своим глазам точно так же, как только что не поверил своим ушам. – Это вы?

– Разве меня можно с кем‑то спутать? – грустно улыбнулся Лев Николаевич. – Разве я похож на какого‑нибудь артиста? Или на певца?

– Ну... – после всего того, что я уже сделал сегодня с подполковником милиции Львом Николаевичем Лисицыным, требовалось каяться, каяться и снова каяться. Или говорить комплименты. – Вы немного похожи на этого... На Клинта Иствуда, – брякнул я, надеясь, что Лисицын оценит сравнение.