– Действительно, – сказал Лисицын.

– Может, ты не там смотришь? – предположил я. – Может, у тебя седые волосы под мышками? Или еще где...

– Очень смешно, – фыркнул Карабас и исчез под стойкой.

– Но вообще‑то этого типа мы ищем не для того, чтобы проверять, натуральная у него седина или нет, – проговорил Лисицын, опасливо поглядывая на разошедшихся студенток коммерческого колледжа, одна из которых сняла бюстгальтер и теперь лихо вращала им над головой. Лисицын на всякий случай втянул голову в плечи.

– А зачем вы его ищете? – поддержал я беседу, хотя мне было глубоко плевать на седого мужика. В то же время я не мог просто так послать Лисицына. Во‑первых, Лисицын бы это запомнил, и это бы вылезло мне потом боком. Во‑вторых, это было просто неприлично, потому что наши с Лисицыным отношения несколько выходили за рамки обычных отношений нормального человека и мента. Одна из причин заключалась в том, что Лисицын был знаком с моим отцом, вторая – именно Лисицын в свое время расследовал убийство Тамариного мужа. А стало быть, он очень хорошо знал, что представляет собой Тамара, что представляю собой я... Короче говоря, ссориться мне с ним было не резон. Я и не стал ссориться, я решил дослушать до конца.

– Мы его ищем, потому что он пропал, – глубокомысленно изрек Лисицын.

– Неужели? – удивился я. – Как это его угораздило?

– Угораздило, – дал исчерпывающий ответ Лисицын. – Америдис его фамилия. Не приходилось слышать?

– Не‑а, – решительно замотал я головой.

– Я тоже фамилию раньше не слышал, – вмешался Карабас. – А вот рожа... Сдается мне, похожий мужик на прошлой неделе пустые бутылки тут на углу собирал. Костюмчик на нем, правда, не такой шикарный был, но так ведь не в костюме дело, а в человеке...

– Сильно сказано, – одобрил я. Давно было замечено, и не только мной, что после полуночи Карабаса тянуло на философствование.

– Вряд ли он собирал бутылки, – сказал Лисицын. – Не его профиль. Его профиль – это финансовые операции. Странно, что вы не слышали его фамилию. Года три назад накрылась фирма, которую он создал. Из тех фирм, что набирали у доверчивых граждан денежные вклады, а потом испарялись... Этому бедняге не повезло, на Канары он смотаться не успел, его взяли и довели дело до суда...

– Я же вам вроде немного наливал, товарищ подполковник, – с ухмылкой проговорил Карабас. – А вы уж такие сказки рассказываете...

– Его оправдали, – пояснил Лисицын, и Карабас удовлетворенно заметил:

– Ну, вот это уже похоже на правду.

– Его оправдали в связи с какими‑то там обстоятельствами... А потом он всплыл чуть ли не в правительстве. Ну, не в самом правительстве, а где‑то рядом. То ли консультантом, то ли советником...

– Он кого‑то обул в правительстве, – быстро сказал Карабас. – Правильно? И теперь его ищут. Так?

– Не знаю, какие у вас основания так рассуждать... – Лисицын нахмурился и чуть отодвинулся от Карабаса, как бы подчеркивая, что не хочет иметь ничего общего с такими опасными мыслями. – Две недели назад господин Америдис приехал к нам в город. А назад в Москву не вернулся...

– Значит, – подхватил Карабас, – кто‑то из бывших вкладчиков подкараулил господина Америдиса на улице и, так сказать, выместил все, что накопилось.