– Почему бы вам не поступить на работу в наш аналитический отдел? – язвительно поинтересовался Лисицын. – С такими мыслями далеко пойдете...

– Я у вас не смогу работать, – признался Карабас. – Я встаю поздно. И форму терпеть не могу...

По лицу подполковника было понятно, что общение с Карабасом его порядком утомило, и я счел своим долгом вмешаться:

– А почему вы ищете Америдиса в «Золотой Антилопе»?

И почему вы вообще лично этим занимаетесь? Неужели помоложе никого не нашлось – всяких там Вась и Коль? – Я вспомнил парочку жизнерадостных подчиненных Лисицына, любителей оттачивать искусство рукопашного боя на подследственных.

– Вася и Коля тоже в загоне, – сказал Лисицын. – Сам понимаешь, если у человека куча знакомых в министерстве, причем не только в нашем... Когда такой человек пропадает, то гоняют всех, не смотрят на звания и возраст. Вроде бы видели его в вашем кабаке. Я вот и решил наведаться, порасспросить...

– Вот, – торжествующе произнес Карабас. – Я же вам говорил! Я его здесь видел!

– С бутылками‑то? Вряд ли...

– Его накачали наркотиками, переодели в тряпье и внушили, что он бомж, – немедленно заявил Карабас. – Так сейчас расправляются с политическими противниками в цивилизованных странах. Убийство – это слишком просто, это примитив, это уже немодно... Зомбирование – вот актуальная штука!

– Нет, пожалуй, нам в аналитический отдел психи не нужны, – рассудительно сказал Лисицын. – Вот разве что в Москву, в министерство тебя рекомендовать... Так что, Саня, – подполковник посмотрел на меня, – не видел его?

Я отрицательно покачал головой.

– Не исключено, – Лисицын обращался уже к Карабасу, – что мне придется наведаться сюда еще раз. Уже по полной программе – с ОМОНом...

– Фу, как пошло, – поморщился Карабас.

– ...с переписыванием фамилий всех людей, которых мы тут застанем. С допросом каждого из этой компании. Авось кто и припомнит гражданина Америдиса. Суеты, правда, много будет, ну так что ж поделаешь, – Лисицын развел руками и отошел от стойки.

– Дот ведь загадка природы, – зло бросил Карабас. – Чуть что – громят именно меня! Будто единственный кабак в этом вшивом городе!

– Единственный кабак с такой репутацией, – уточнил Лисицын. – Это же у вас летом сломали челюсть депутату городской Думы. А потом его нашли убитым.

– Во‑первых, ему не сломали челюсть, ему просто выбили несколько зубов, – уточнил я, потому что знал обстоятельства инцидента лучше, чем кто бы то ни было. Кроме, разумеется, самого бедняги‑депутата. Но с мертвого что возьмешь?

– А во‑вторых, убили‑то его не у нас, – продолжил Карабас. – А в‑третьих, раз он депутат, пусть пишет законы, а не шастает по кабакам...

– Это ваше личное мнение, – холодно произнес Лисицын. – А мое личное мнение состоит в том, что скоро к вам наведаются гости. И если вы что‑то знаете по поводу исчезнувшего гражданина Америдиса, то скажите сейчас, не дожидаясь теплой беседы в отделении милиции...

– Я сегодня же позвоню своему юристу, – важно сказал Карабас. – И он будет наготове.

Лисицын снова развел руками, как бы говоря: звони кому хочешь, но неприятностей тебе не избежать.

Подполковник двинулся к выходу, протискиваясь среди разгоряченной молодежи, и я, повинуясь какому‑то внутреннему импульсу, бросился следом.