Лоточник выпрямился и уставился на Элпью из‑под кустистых седых бровей. У нее закружилась голова, она не могла отвести взгляда от его глаз. Они обладали такой властью, что она подумала – уж не пустил ли он в ход месмерическую силу. Она стояла под его взглядом, завороженная, пока он наконец не отвел глаза и не посмотрел на графиню.

– Она с вами?

Элпью кивнула.

– Пол! – позвал он, и из‑под навеса появился мальчик. – Присмотри за лотком до моего возвращения. – Затем, сопровождаемый Элпью и графиней, он зашагал по улице. Свернув за угол, он внезапно остановился перед маленькой дверью, над которой покачивалась вывеска «Голова Сенеки».

– Многие считают, что Сенека был римлянином, поскольку учил Нерона и Калигулу, но он был родом из Испании. – Пригнувшись, старик нырнул в дверь. Элпью с графиней последовали за ним. Графиня пришла к мысли, что никогда не задумывалась над национальностью Сенеки, а Элпью вообще никогда о нем не слыхала.

Берлога «Мерлина» оказалась маленькой, но вычурно убранной.

Первое, что они увидели, – чучело крокодила на полу. То есть им бы очень хотелось надеяться, что это чучело, потому что крокодил был очень большой и лежал прямо у ног.

Как и в лаборатории Бо, вдоль стен стояла аппаратура, банки, различные сосуды и книги. С потолка свисала лампа в виде семиконечной звезды, в каждом из кончиков горел огонек. В одном из углов пылала печь, в другом приютился маленький орган.

– Садитесь. – Взмахом рук «Мерлин» указал на небольшое деревянное сиденье. Сам он присел на табурет у органа. – Так в чем же ваше затруднение?

– Мы должны узнать, что это значит. – Элпью протянула ему листок. – Чтобы спасти одному человеку жизнь.

«Мерлин» еще раз окинул Элпью пронизывающим взглядом, потом взял бумагу и, бегло взглянув на нее, принялся за толкование.

– Так, – промолвил он, поглаживая бороду. – Первый знак – это Caput Mortem, мертвая голова. – Повернувшись к органу, он извлек из него зловещий аккорд.

– Затем у нас идут, в стремительной последовательности, ртуть – среда, медь – пятница, если считать это днями, и эта маленькая штучка, похожая на корону, – это альфа Льва. – Он снова приналег на клавиатуру органа. – Выглядит примерно так. – Какофония дисгармоничных звуков оглушила Элпью.

– Альфа Льва – это звезда в созвездии? – спросила она, пытаясь прекратить концерт и вернуть алхимика к формуле.

«Мерлин» снова сердито глянул на нее. И взгляд его говорил: «Не перебивать! Не высказывать предположений!»

– Это альфа Льва сурьмы, результат одного из важнейших алхимических процессов. Это вещество – своего рода свинцово‑серый металл, полученный путем нагревания сурьмы с железом и древесным углем. Можно сказать, что это семя данного металла. Но семя бесполезно и бессильно, если только не поместить его в подходящую матку. – Он снова посмотрел на листок. – Чистое чрево производит на свет чистый плод. Равенство. Равновесие. Гармония. – Он улыбнулся, излучая благожелательность. – После знака равенства мы имеем символ хаоса…

– Хаоса? – Графиня, наклонившаяся, чтобы разглядеть обсуждаемый символ, подумала, что он как нельзя лучше характеризует их дело.