|
И будь на то воля божья, англичан еще побьют за такой смертный грех, за то, что бедняков притесняют". Сказала, да и захлопнула дверь перед самым их носом. О'Флаэрти (в ярости). Ты говоришь, они удерживают десять шиллингов в неделю на мои харчи? Миссис О'Флаэрти (утешая его). Нет, сынок, всего полкроны. Я уж не стала с ними спорить, ведь у меня есть еще моя пенсия по старости, а они-то хорошо знают, что мне всего шестьдесят два стукнуло. Все равно я одурачила их на полкроны. О'Флаэрти. Да, чудной у них способ вести дела. Сказали бы прямо, сколько станут платить, - и никто не был бы на них в обиде. Так нет же, если есть двадцать способов сказать правду, а один - надуть, правительство обязательно постарается надуть. Так уж устроены все правительства. что не могут не надувать. Из дома выходит горничная Тереза Дрискол. Тереза. Вас зовут в гостиную чай пить, миссис О'Флаэрти. Миссис О'Флаэрти. Смотри, голубушка, не забудь оставить мне глоток крепкого чаю на кухне. У меня от их жидкого господского пойла живот пучит, если я его потом не запью. (Уходит в дом, оставляя молодых людей наедине.) О'Флаэрти. Это ты, Тесси? Как поживаешь? Тереза. Спасибо, хорошо. А ты? О'Флаэрти. Слава богу, не жалуюсь. (Достает золотую цепочку.) Посмотри, что я тебе привез. Тереза (отступая на шаг). Мне даже страшно к ней притронуться, Динни. А ты не с мертвеца ее снял? О'Флаэрти. Нет, я снял ее с живого. И как еще он был благодарен мне, что уцелел и заживет теперь припеваючи у нас в плену, пока я буду драться, каждую минуту рискуя шкурой. Тереза (беря цепочку). Ты думаешь, это настоящее - золото? О'Флаэрти. Во всяком случае, настоящее немецкое золото. Тереза. Но серебро у немцев не настоящее, Динни. О'Флаэрти (лицо его мрачнеет). Ну, во всяком случае, это лучшее, что нашлось у боша. Тереза. А можно, я покажу ее в следующий базарный день ювелиру? О'Флаэрти (хмуро). А хоть самому черту! Тереза. Чего ты злишься? Мне просто хочется знать. А то хороша я буду, если стану щеголять в этой цепочке, а она возьми да и окажись медной! О'Флаэрти. Сдается мне, ты могла бы сказать "спасибо". Тереза. Да ну? Сдается мне, ты мог бы сказать что-нибудь поласковее, чем: "Это ты, Тесси?" Почтальона и того так не встречают. О'Флаэрти (лицо его проясняется). Вон оно что! А ну-ка, подойди и поцелуй меня, чтобы отшибить вкус меди. (Хватает ее и целует.) Тереза, не роняя своего ирландского достоинства, принимает поцелуй, оценивая его, как знаток - вино, затем вместе с О'Флаэрти. |
