- А вот они купальные-то костюмы!- воскликнула Глафира Семеновна.- Посмотри, какая прелесть этот голубой костюм. Голубой с белым, обратилась она к мужу.- Мне, как блондинке, он будет к лицу. Вот его я себе сегодня и куплю.

Из магазина тотчас-же выскочил молодой приказчик с карандашом за ухом и с черными усами щеткой и, поклонившись, произнес по-французски:

- По случаю конца сезона все вещи продаются с уступкой двадцати двух процентов, мадам. Неугодно-ли будет зайти и посмотреть?

- Уй, уй... Ну зариврон апре,- кивнула ему Глафира Семеновна.

А супруг ея заметил:

- Замечаешь, здесь тоже на апраксинский манер зазывают.

Но вот перед ними открылось необозримое синее пространство. Они подошли к террасе, обрывающейся прямо к морю и огороженной железной решеткой с кустарными насаждениями, тщательно подстриженными в линию. Это был маленький залив, и налево виднелся также крутой берег с очертаниями вдали голубовато-серых и фиолетовых гор, подернутых легким туманом. Направо, тоже на берегу высились пятиэтажныя строения гостинниц, несколькими террасами спускающияся к воде. Далее по берегу виднелся маяк. Супруги взглянули вниз и увидали, что у самой воды на песке, на который устремлялись белыя пенистыя морския волны, как муравьи копошились дети с няньками и гувернантками, а выше, на тротуаре набережной пестрыми вереницами тянулась гуляющая публика.

- Какая прелесть!- невольно вырвалось у Глафиры Семеновны.- Смотри, вон вдали парус виднеется,- указала она мужу.

- Хорошо-то хорошо, но, по моему, в Ницце на Жете Променад лучше,- отвечал Николай Иванович.

- Надо спуститься вниз.

- Но как?

- Вот налево дорога вниз идет.

И супруги начали спускаться к воде по крутой дороге, идущей извилинами и внизу разветвляющейся на несколько тропинок. Они взглянули назад и увидали, что за ними остались десятки крупных построек с громадными вывесками гостиниц.

- Гран Готель, Готель д'Англетер, Готель де-Казино...- прочел Николай Иванович и прибавил: - Все гостинницы. Вон еще готель... Еще...

- Да ведь и в Ницце, главным образом, все гостинницы,- отвечала супруга.

Но вот и набережная со спусками на песчаный берег. Слышен шум набегающих на песок волн, увенчанных белыми пенистыми гребнями и разсыпающихся в мелкие брызги.

- Смотри-ка, смотри-ка, ребятишки-то почти все голоногие,- указала мужу Глафира Семеновна.- Какие нарядные и голоногие.

- Да ведь это-же нарочно. Это не потому, чтобы у них не было сапогов или из экономии. Это новая система закала здоровья,- отвечал супруг.

Глафира Семеновна обиделась.

- Неужели-же ты думаешь, что я дура, что я не понимаю?- сказала она.- А я только так тебе указываю. В Германии есть лечебница, где и взрослых, даже стариков и старух заставляют босиком и с непокрытой головой под дождем, по мокрой траве и по лужам бегать. И в этом заключается лечение. Я читала. И самое модное лечение.

- Слыхал и я. Теперь чем глупее лечение, тем моднее.

- А собак-то, собак-то сколько!- дивилась супруга.- Людей-то, однако, покуда я не вижу купающихся.

Супруги двинулись по набережной. Гуляющих было довольно много. Почти все мужчины были в серых фетровых шляпах или в триковых испанских фуражках. Преобладали светлые костюмы. Мужчин было больше, чем женщин.

- Однако, я не вижу здесь особенных нарядов на женщинах,- заметила Глафира Семеновна.- Говорили: "Биарриц, Биарриц! Вот где моды-то! Вот где наряды-то!" А тут, между прочим, есть дамы в платьях чуть не от плиты...

Некоторые мужчины и дамы из идущей супругам на встречу публики осматривали их с ног до головы и, наконец, в догонку супругам послышалось русское слово "новенькие".