– Я знаю, это звучит как безумие, капитан, – сказала Моджин. – Но вместо того чтобы направить горящий ствол дерева вверх, может быть, можно рассчитать угол подъёма так, чтобы ты описал широкую дугу над Дремучими Лесами и приземлился в Нижнем Городе? Но это ужасно рискованно. Ты можешь не долететь и приземлиться где нибудь в Сумеречных Лесах или в Топях или перелететь Нижний Город и упасть за Край. И даже если, каким то чудом, ты прилетишь именно в Нижний Город, есть все шансы, что к тому моменту, когда ты ударишься о землю, ты уже превратишься в обуглившийся труп. Прутик упорно смотрел на Моджин.

– Всё это я готов принять, – сказал он.

– Но Прутик, – начал Каулквейп, – ты же слышал, что она сказала. Это же верная смерть!

– Я должен попытаться, – твёрдо ответил Прутик. – Для Санктафракса, если я не попытаюсь, это тоже верная смерть. И для всех живущих в Дремучих Лесах, если Река не обновится. Я должен попытаться.

Каулквейп схватил Прутика за руку. Тот дрожал и тяжело дышал.

– Позволь мне полететь вместо тебя. Пусть меня выстрелом в небо отправят в Санктафракс. Я моложе, чем ты. Легче. И что значит жизнь несостоявшегося подмастерья в сравнении с самым лучшим из когда либо живших на земле воздушных пиратов? – Он перевёл дыхание. – А… а ты можешь привязать к моей спине записку к Профессору Темноты, на случай если я не доберусь туда живым?

Прутик улыбнулся:

– Ты не маленький подмастерье, Каулквейп, ты хорошо служил мне. – Он покачал головой. – Я не могу просить тебя от этом. Это мой долг.

– Но Прутик! – со слезами на глазах возразил Каулквейп.

– Спасибо, – ответил Прутик, – я ничего не стану даже слушать об этом…

– Однако мысль о том, что кто то ещё полетит вместе с тобой, совсем неплоха, – задумчиво проговорила Моджин. – Толстое дерево могло бы вынести двоих пассажиров, и, значит, в том случае, если один потеряет сознание, у другого всё же будет шанс побороться. Я полечу с тобой, капитан.

– Ты? – не веря своим ушам, воскликнул Каулквейп.

– Я же Каменный Пилот, – сказала Моджин. – У меня есть необходимые знания и навыки. Я и полечу вместе с Прутиком.

Прутик улыбнулся и склонил голову набок.

– Я очень тронут, – сказал он, – но я должен лететь один.

– Но, капитан! – возразила Моджин.

– Прости, Моджин, – проговорил Прутик.

– Ты и остальные члены команды следовали за мной долго и верно. Я рисковал вашими жизнями, отправившись в открытое небо. Я уже просил вас о слишком многом. – Он помолчал. – Отдайте мне ваши знания, а не жизнь.

Моджин взяла его за руку.

– У тебя уже есть моя жизнь, – сказала она.

Они обошли все пышные сады Риверрайза в поисках самого высокого, толстого летучего дерева. В конце концов остановили свой выбор на огромном серебристо сером летучем великане, который гордо стоял на самом краю у воды пересохшего источника.

– Просто жалко рубить такое чудесное дерево, – произнёс Каулквейп с отсутствующим видом. – Интересно, сколько же оно здесь стояло, пило воду Риверрайза? Может, сам Кобольд Мудрый сидел в тени его кроны.

– Прекрасный выбор, капитан, – заметила Моджин. – Оно будет гореть долго и ярко.

– Давайте же за работу! – нетерпеливо огрызнулся Прутик. – Мы теряем время. Мать Штормов уже в пути, и полночь всё ближе и ближе надвигается на Санктафракс.