– Расстроит меня? Конечно меня это расстраивает! – обрушился на него Прутик. – Если бы я только на минуту подумал, что хоть кто то из моей команды ещё жив, я бы немедленно ушёл отсюда и нашёл бы их, чего бы это ни стоило.

Каулквейп кивнул:

– Я думаю, именно этого профессор и боится. Забудь про то, что я сказал, Прутик.

– Забыть?! – набросился на него Прутик. – Я не могу забыть! Восемь падающих звёзд, так ты сказал. По штуке на каждого члена команды «Танцующего на Краю». Каулквейп, вспомни, а профессор не говорил, где они приземлились?

– Ну, я… Я имею в виду, я думаю…

– Я могу ответить на этот вопрос, – раздался вдруг голос. В дверях кабинета стоял Профессор Темноты. – Мне следовало догадаться, что не удастся сделать из тебя учёного, Прутик, мальчик мой, – грустно произнёс он. – Ты совсем как твой отец, прирождённый авантюрист, и, как и ему, возможно, тебе предначертано навсегда пропасть в открытом небе.

Прутик схватил профессора за руку.

– Мой отец? – спросил он. – Вы знаете, что случилось с моим отцом?

Профессор покачал головой:

– Только то, что сильной бурей его унесло много недель тому назад, и с тех пор о нём ничего не слышно. – Он заглянул в полные тревоги глаза Прутика. – А ты?… Там?…

– Я не знаю, – разочарованно ответил Прутик. – Я не помню. – Он схватил руку профессора и с силой сжал её. – Профессор, вы должны помочь мне разыскать мою команду. Как капитан, я обещал никогда не покидать их, что бы ни случилось. Если есть хоть малейшая возможность, что кто то из них жив, тогда я должен держать своё обещание.

– Но, Прутик, – начал профессор, – даже если…

– Вполне возможно, – прервал Прутик возражения профессора, – возможно, моя команда поможет мне вернуть память. – Он отодвинулся от профессора и заглянул ему в глаза. – Потому что, кто знает, что я мог забыть там, в открытом небе. Может, что то полезное? Для вас, профессор. Для Санктафракса.

Профессор недовольно кивнул. В словах Прутика было рациональное зерно. Залетев так далеко в открытое небо, он испытал и пережил то, чего никто до него не испытывал, то, о чём сам престарелый учёный мог только мечтать – а именно войти в сердцевину самой погоды. И более того, Прутик выжил и вернулся, принеся этот опыт с собою. Конечно, в настоящее время его разум был абсолютно закрыт, но, может быть, со временем его можно будет отпереть…

– Ну хорошо, – сказал профессор. – Я вижу, ты решился. Отправляйся искать свою пропавшую команду, Прутик, да пребудет с тобой моё благословение. – Он вытащил из складок мантии мешочек, полный золотых монет, и вложил его в руку Прутика. – Вот тебе на путешествие, – сказал он. – Используй благоразумно. А теперь пойдём в мой кабинет, я покажу тебе карту, которую нарисовал в ту ночь, когда ты упал на землю. На ней показано предположительное расположение остальных падающих звёзд, если можно верить моим расчётам. Некоторые упали неподалёку, где то в Нижнем Городе. Парочка рухнула дальше, в Дремучие Леса, да поможет им небо. И одна, последняя, залетела так далеко, что я не смог с точностью проследить её траекторию.

– Покажите же мне её, профессор! – взволнованно попросил Прутик. Он повернулся к своему подмастерью. – Мы отправимся на поиски всей команды, Каулквейп, чтобы воссоединиться… – Он остановился. – Быть может, они смогут рассказать мне что нибудь о моём отце…

– Прутик, – строго сказал профессор, – отправляйся сам на эту охоту за падающими звёздами, если это так необходимо.