-- Ну, теперь не жалейте ног, бабушка!-- шепнул Соуэрберри старухе на ухо.-- Мы можем опоздать, а мы не имеем права заставлять ждать священника. Вперед ребята... и, как можно, скорее!

   Выслушав это распоряжение, носильщики быстро зашагали со своей легкой ношей; провожатые покойницы старались изо всех сил держаться вблизи них. Мистер Бембль и Соуэрберри шли на довольно значительном разстоянии впереди; Оливер, ноги котораго были далеко не так длинны, как у его хозяина, бежал сбоку.

   На самом же деле оказалось, что не было совсем такой необходимости спешить, как уверял Соуэрберри. Когда процессия прибыла к темному, поросшему крапивой углу кладбища, где хоронили бедняков, священника еще не было и причетник сидевший у огня в ризнице, сказал, что вряд ли пройдет меньше часу до его прихода. Носильщики поставили гроб подле могилы; провожатые остановились тут же, не смотря на туман и моросящий дождь, и терпеливо ждали. Несколько мальчишек в лохмотьях, которые явились на кладбище из любопытства, затеяли шумную игру, то прячась между могилами, то перепрыгивая взад и вперед через гроб. Мистер Соуэрберри и Бембль, давнишние приятели причетника сидели с ним у огня и читали газету.

   По прошествии более чем часа мистер Бембль, Соуэрберри и причетник спешно шли к могиле, а вскоре после этого появился и священник, на ходу еще надевавший свой стихарь. Мистер Бембль, чтобы хоть сколько нибудь сохранить приличие, шлепнул одного или двух мальчишек; священник на скорую руку прочитал молитву, что заняло не более четырех минут, затем передал свой стихарь причетнику и ушел.

   -- Ну, Билль!-- сказал Соуэрберри могильщику.-- Зарывай! Работа эта была не трудная, потому что могила была до того наполнена, что самый верхний гроб находился всего на разстоянии нескольких футов от поверхности земли. Могильщик лопатой сгреб всю землю в могилу, притоптал ее ногами, перекинул лопату через плечо и ушел, преследуемый мальчишками, которые выражали ему свое неудовольствие за то, что все так скоро кончилось.

   -- Идем, любезный!-- сказал Бембль мужу покойницы, хлопнув его по спине.-- Сейчас запрут ворота.

   Мужчина, который ни разу не двинулся еще с места, занятам им подле могилы, поднял голову, с удивлением взглянул на говорившаго с ним, сделал несколько шагов вперед и упал в обморок. Старуха была так занята отсутствием своего плаща, (который снят был с нея гробовщиком) что решительно никакого внимания не обратила на это. Несчастнаго облили холодной водой и он пришел в себя. Когда он вышел на улицу, за ним заперли ворота кладбища, и все разошлись в разныя стороны.

   -- Ну, Оливер, -- сказал Соуэрберри на обратном пути домой, -- как это понравилось тебе?

   -- Очень хорошо, благодарю вас, сэр!-- отвечал Оливер очень нерешительно.-- Не очень, сэр!

   -- Привыкнешь со временем, Оливер!-- сказал Соуэрберри.-- Будешь покойнее, когда привыкнешь, мой мальчик!

   Оливер мысленно спрашивал себя, сколько времени приблизительно потребовалось на то, чтобы мистер Соуэрберри привык. Но он решил, что лучше будет не спрашивать об этом и шел молча домой, думая о всем, что он видел и слышал.

VI. Оливер, раздраженный насмешками Ноэ, начинает действовать и приводит его в удивление.

   Месяц испытания прошел, и Оливер был формально принят в ученики. Это был сезон, обильный заболеваниями или, говоря коммерческим языком, обильный спросом на гроба, так что в течение нескольких недель Оливер приобрел много опытноcти. Успех коммерческих спекуляций мистера Соуэрберри превзошел все его ожидания. Старейшие обитатели города не помнили времени, когда так свирепствовала корь, влиявшая роковым образом на существование детей; много было, поэтому, похоронных процессий, во главе которых шел маленький Оливер в шляпе в длинным крепом, доходившим ему до колен, вызывая тем неописанное удовольствие и волнение всех матерей города.