Я поморгал – в глазах у меня вдруг потемнело. А когда это отвратительное ощущение прошло, спросил:

– А ты сам‑то кто?

– Уртч.

Рука его казалась тонкой и немощной, однако по‑прежнему сжимала мою лодыжку как кандалами.

– Может, все‑таки отпустишь меня? По‑моему, ты достаточно ясно обозначил свою цель. Однако ты, похоже, слишком много знаешь для обыкновенного старого пропойцы.

– Уличная мудрость, купленная ценой страданий, – заметил он и отпустил мою ногу. – Но если ты признаешь, что кое‑чем мне обязан, то ловлю тебя на слове.

– Чего же ты хочешь? – спросил я, наклоняясь и осматривая свою ногу.

– Сходи в дом и принеси мне полную бутылку вина вместо пустой.

– Черт побери, но ты же и сам можешь войти, взять любую бутылку и выпить ее прямо в доме! – сказал я. – Кстати, там будет куда удобнее…

– Нет, это моя улица, и по‑настоящему я счастлив только здесь!

– Ну ладно, – согласился я. – Погоди минутку.

В легком фиалкового цвета тумане, заползшем и в дом, я отыскал оплетенную бутылку «Руф‑фино Кьянти», откупорил ее и вынес ему.

– «Кьянти» сойдет, Уртч?

– Вполне. – Он протянул руку и взял бутылку. – Как тебя зовут, малыш?

– Альф.

Он сделал добрый глоток и вздохнул.

– А теперь тебе лучше пойти и поискать свою милую. Альф.

– Да, пожалуй. Пожалуй, так будет лучше. – Я закрыл дверь и пошел в глубь дома, к Дыре, испытывая самые дурные предчувствия.

Открыв дверь, я вошел туда, спустился вниз, снова поднялся наверх, и вскоре мне показалось, что я отбрасываю не одну, а куда больше теней. Я прошел довольно далеко, но увидел Глорию, лишь когда оказался там, где висели семеро Аль‑фов. Она стояла справа от них и чуть в стороне; руки ее странным образом двигались, словно она управляла неким невидимым устройством…

– Глория, зачем ты сюда вернулась? И что это ты делаешь?

Последовало громкое звяканье – точно поворачивали ключ в замке огромного шкафа. Я подошел ближе.

Глория медленно повернулась ко мне и сказала:

– Ты знаешь, из‑за тебя я совершенно выбилась из графика! Вот проснулась и вспомнила, что совершенно пренебрегла некоторыми своими обязанностями…

Я метнулся мимо нее – туда, где только что двигались ее руки. Но ощутил одну лишь пустоту.

– А где же оно? – спросил я. – Где это оборудование?

– Мы держим его в кладовой – в других пространствах. Я вывела то, что мне было нужно, на свою рабочую подстанцию, а когда закончила, вернула на место.

– Но почему – именно сюда?

– Потому что я много об этом думала. – Она мотнула головой в сторону семи повешенных и пояснила: – Мне не давала покоя проблема восьми Альфов!

– Выяснила что‑нибудь?

– Нет. А ты сам ничего не хочешь мне поведать?

– Нет.

Она взяла меня за руку и мягко повернула лицом туда, откуда я пришел.

– Что ж, в таком случае мы квиты. – И ее соблазнительное бедро скользнуло по моему бедру.

И снова меня охватила растерянность, но я постарался с ней справиться и сказал:

– Я, между прочим, сперва искал тебя на улице. И возле крыльца встретил одного старого пьяницу, очень интересного. Его зовут Уртч.

– Это невозможно! – покачала она головой.

– И тем не менее он там был. Продемонстрировал мне поток фотонов. И вовремя остановил меня, чтобы я в такой же поток не превратился.