Маккиннон открыл дверь.

– Вейланд!

Вейланд Дей появился быстрее, чем в первый раз. Маккиннон отдал ему нужные распоряжения, а затем добавил:

– Чтобы они здесь были через пять минут. И чтобы они принесли свои расчетные книжки.

Он захлопнул дверь и посмотрел на Маргарет Моррисон.

– Может, вам стоит уйти?

– Нет, не стоит. И потом, зачем мне уходить? Я – сторона заинтересованная и имею к этому делу не меньше отношения, чем вы. – Чисто автоматически она коснулась горла. – Даже больше, чем вы.

– Вам может не понравиться то, что вы увидите.

– Собираетесь прибегнуть к допросу в духе гестапо?

– Как с ними будут обращаться, решать будет мистер Паттерсон. Я только высказываю мнение, но мне кажется, что мистер Паттерсон – не сторонник пыток типа дробления конечностей, подвешивания на дыбе и прочее. Тем более, что подобного оборудования в машинном отделении нет.

Она холодно посмотрела на него.

– Шутовство вам не к лицу.

– Иногда, похоже, наоборот.

– Хартли и Симмонс, – произнёс Джемисон. – Они были в нашем списке подозреваемых. Помните вы это, боцман?

– Разрешите мне сказать, – вмешался Ульбрихт. – Возможно, вам это будет неприятно слышать, но я должен сказать. Я находился здесь с того момента, как погас свет, вплоть да того, как он появился снова.

Учитывая, что оба эти парня – рыжеволосые, ошибки тут быть не может. За это время ни один из них даже не вставал со своего места.

– Т‑так, – протянула Маргарет с довольным видом. – Что‑то не строится ваша, версия, боцман.

– Печально, сестра, очень печально. Неужели вы действительно желаете доказать мне, что я не прав? У меня такое странное чувство, что ещё до окончания нашего путешествия мне докажут, что я не прав. Правда, вы тут будете ни при чем. – Он покачал головой. – Действительно печально.

Сестра Моррисон умела быть упорной. С видом благовоспитанной медсестры она заметила:

– Вы же слышали, что сказал лейтенант: никто из этих парней во время отсутствия света не покидал своего места.

– Я был бы крайне удивлен, если бы они сделали иначе. – Маргарет Моррисон почувствовала себя в замешательстве. Маккиннон обратился к Ульбрихту:

– Лейтенант, мы имеем дело не с Невидимкой номер два, а Невидимками номер два и три. Мы установили, что номером два был член нашей команды, который сделал пробоину в балластном пространстве, когда мы были рядом с тонущим корветом. Но ни один из членов команды, находящихся под подозрением, не слышал слов сестры Моррисон, за исключением Хартли и Симмонса. Разумно.

Но мы их никак не можем связать с происшествием в балластном отсеке, потому что, когда там произошел взрыв, они оба были, скорее всего, в Мурманске, в госпитале, где кого‑то из них, а может и обоих, подкупили.

Поэтому, конечно, никто из них не поднимался со своего места в то время, когда произошел несчастный случай. Иначе все было бы чересчур очевидно.

Ульбрихт похлопал себя по голове.

– Что‑то сегодня лейтенант Ульбрихт с головой не в ладах. Обычно наоборот. Да. боцман, вы абсолютно правы. Это чересчур очевидно. – Он посмотрел на Маргарет Моррисон. – А вы не согласны?

– Думаю, что так и есть, – произнесла она, слегка покраснев.

– И думать тут нечего, – потеряв терпение, выпалил Маккиннон. – Просто информация прошла до того, как остановили двигатели. За сколько минут до этого момента Вейланд Дей интересовался у вас состоянием больных в палате А?

– Я не знаю, точнее – не уверена.