Ну, разумеется, я высмеял его подозрения и с легкостью их рассеял. А затем
имел удовольствие наблюдать, как обоих ваших друзей освободили и они с
радостью воротились к своим гуртам.
-- Ах, сэр! -- вскричал я. -- Почему вы не привели их обоих сюда?
-- Вы не давали мне такого поручения, мистер Дьюси, -- отвечал мой
адвокат. -- Как я мог знать, что вы пожелаете возобновить знакомство,
которое наконец столь благополучно пришло к концу? И, по совести говоря, я
бы воспротивился, даже если бы вы мне это поручили. Пусть себе идут своей
дорогой! Им уплачено, они вполне довольны и почитают мистера Сент-Ива
величайшим своим благодетелем. Когда я выдал каждому по пятьдесят фунтов --
как вам угодно, мистер Дьюси, а этого более чем достаточно, -- Тодд стукнул
посохом оземь и сказал (вообще-то я только его голос и слышал, второй уж
вовсе ни разу рта не раскрыл): "То-то, я ж говорил, он самый настоящий
джентльмен!" А я ему в ответ: "Знаете, Тодд, то же самое мистер Сент-Ив
говорит про вас".
-- Словом, обмен любезностями, как в великосветской гостиной!
-- Нет, право, мистер Дьюси, эти самые Кэндлиш и Тодд ушли из вашей
жизни -- и скатертью дорога! Конечно, они на свой лад превосходные люди, но
вам не компания, и, сделайте милость, обещайте мне оставить наконец свои
проказы и не связываться более с гуртовщиками, разбойниками, мастеровыми и
прочим сбродом, а наслаждайтесь жизнью, подобающей вашим летам, богатству,
уму и, ежели мне позволено об этом упомянуть, вашей наружности. И первым
шагом на этом пути будет холостяцкий обед у меня дома, -- докончил он, глядя
на часы.
За обедом, кстати говоря, отменно вкусным, мистер Робби продолжал
развивать свою мысль.
-- Вы, без сомнения, любитель потанцевать? -- спросил он меня. -- Так
вот, в четверг состоится бал в Благородном собрании. Вы непременно должны
там быть, и позвольте мне к тому же выполнить долг чести и от имени нашего
города послать вам приглашение. Я твердо верю, что молодой человек всегда и
во всем остается молодым человеком, но заклинаю вас, хотя бы из уважения ко
мне: довольно гуртовщиков и разбойников! Кстати, мне вдруг пришло на мысль,
-- я ведь и сам был молод когда-то! -- что у вас может на бале не оказаться
дамы, и потому, ежели только вас соблазнит скучнейшее семейное чаепитие в
холостяцком доме стряпчего в обществе его племянниц и племянников, внучатых
племянников и племянниц, а также его подопечных и многочисленных
родственников его бывших клиентов, то загляните ко мне сегодня часу в
седьмом. Надеюсь, мне удастся представить вас двум или трем барышням, на
которых стоит посмотреть, и затем на бале в Благородном собрании вы
пригласите их потанцевать.
И мистер Робби принялся описывать мне девиц, по его мнению, подходящих,
с которыми я могу познакомиться у него дома. |