|
И мистер Робби принялся описывать мне девиц, по его мнению, подходящих, с которыми я могу познакомиться у него дома. -- И еще у меня будет мой задушевный друг, мисс Флора, -- сказал он под конец. -- Но ее я даже не пытаюсь вам описать. Увидите сами. Вы, конечно, понимаете, что я с радостью принял приглашение и, воротясь домой, поскорее занялся туалетом, достойным той, кого мне предстояло повстречать вечером, а также тех добрых вестей, которые я готовился ей сообщить. Туалет, полагаю, удался на славу. Мистер Роули отпустил меня, сказав на прощание: -- Вот это да! Вы, мистер Энн, прямо картинка! Даже твердокаменная миссис Макрэнкин была -- как бы это получше выразиться? -- ослеплена и в то же время скандализирована моим видом, и хотя она, разумеется, скорбела о моем суетном тщеславии, однако же не могла не восхищаться его плодами. -- Ох, мистер Дьюси, дурное это занятие для богобоязненного христианина! -- сказала она с укоризной. -- Когда Христа презирают и отвергают во всех краях земли, а Завет совсем позабыт, вам больше пристало бы преклонить колена и молиться. Впрочем, не скрою: наряд вам очень к лицу. И ежели вы собираетесь к тому же повидать нынче вечером вашу милую, придется мне, верно, вас простить. Молодость -- она и есть молодость, -- прибавила миссис Макрэнкин со вздохом. -- Помню, когда мистер Макрэнкин приходил поухаживать за мной -- ох, давненько это было! -- я надевала зеленое платье, все расшитое бисером, и люди говорили, шло оно мне на диво! Я, правда, не была, как нынче говорят, хорошенькая, а все-таки интересная, бледная такая, на меня сразу внимание обращали. И склонясь со свечой над перилами лестницы, она глядела мне вслед, пока я не скрылся из виду. Вечер у мистера Робби оказался совсем скромный; не то, чтобы малолюдный, нет, гостей было полнымполно, но никто не старался их принимать и развлекать. В одной комнате приготовлены были карточные столы, и гости, пожилые, солидные, самозабвенно предались игре в вист; в другой, что попросторнее, собралась молодежь и довольно скучно развлекалась: дамы сидели на стульях в ожидании кавалеров, а молодые люди стояли вокруг в различных позах, от совершенно равнодушных до вкрадчиво-льстивых. Единственным занятием здесь были разговоры, да еще порою молодые люди брали со столов разложенные на них многочисленные альбомы со стихами и рисунками либо иллюстрированные рождественские сборники и принимались показывать девицам картинки. Сам хозяин дома почти все время пребывал в карточной комнате и только время от времени, выйдя из игры и замешавшись в общество молодежи, весело, вразвалочку, переходил от одного к. другому -- этакий добродушный всеобщий дядюшка. Случилось так, что в тот день Флора повстречала его на улице. |
