|
Мне еще предстоит разговор с миссис Макрэнкин. -- Что до нее, мистер Энн, -- сказал мой слуга, пытаясь подмигнуть налитым кровью глазом, -- она уже принесла мне поджаренного хлеба и полный чайник чаю. Если позволите так выразиться, сэр, старуха только лает, но не кусает, то бишь она ничего, сэр, добрая. -- Этого-то я и опасался, -- отвечал я. Одно было несомненно: доверить ему в то утро бритву и собственный подбородок я не мог. Поэтому я велел ему снова лечь в постель и не вставать, пока я не разрешу, а сам тщательно занялся своим туалетом. Несмотря на все заверения Роули, предстоящий разговор с миссис Макрэнкин отнюдь меня не радовал. Да, столь мало он меня радовал, что, когда она вошла в комнату с "Меркурием" в руках, я принялся усердно ковырять в камине кочергою, а когда принесла завтрак, я не менее усердно читал этот самый "Меркурий". Миссис Макрэнкин грохнула поднос на стол, уперла руки в боки и с вызывающим видом остановилась у моего стула. -- Что скажете, миссис Макрэнкин? -- начал я, оторвавшись от газеты и обратив к ней притворно-невинный взор. -- Ах, что я скажу? Гм! Я поднял с подноса салфетку и увидел большую кривую рогульку из теста -- явный намек на мое криводушие. -- Роули вел себя вчера преглупо, -- неодобрительно заметил я. -- С кем поведешься, от того и наберешься. -- Миссис Макрэнкин указала на крендель. -- Больше вы ничего не получите, мистер... Дьюси, коли вас и вправду так зовут. -- Сударыня, -- и я поднял рогульку двумя пальцами, -- примите ее обратно вместе с моими извинениями. -- Я положил рогульку на поднос и вновь прикрыл ее салфеткой. -- Вы хотите, чтобы мы уехали из вашего дома, это ясно. Что ж, подождите всего лишь день, дайте Роули прийти в себя, и завтра вы от нас избавитесь. -- И я потянулся за шляпой. -- Куда это вы идете? -- Искать другую квартиру. -- Но я же не сказала... И вам не стыдно, молодой человек? А я-то всю ночь глаз не сомкнула! -- она рухнула в кресло. -- Нет, мистер Дьюси, вы не должны так поступать. Подумайте об этом невинном ягненке. -- Об этом поросенке, хотите вы сказать. -- Он еще совсем дитя, рано ему помирать, -- всхлипнула моя хозяйка. -- В общем, я с вами согласен, но никто и не требует его смерти. Скажите лучше, что он слишком молод, чтобы стать для меня свидетелем обвинения. -- Я отошел от двери. -- Вы, видно, добрая женщина, миссис Макрэнкин. И, конечно, вам любопытно узнать, что происходит. Поэтому прошу вас, успокойтесь и выслушайте меня. Я вновь уселся на свое место, наклонился к ней через стол и поведал ей свою историю, ничего не утаив и не преувеличив. Когда я рассказывал о своей дуэли с Гогла, у нее перехватило дыхание, а когда описывал, как спускался со скалы, она, кажется, совсем перестала дышать. |
