|
-- Постараюсь сделать смысл моих слов вполне ясным для вас, мусью виконт, -- продолжала старая дама. -- Как я полагаю, вы желаете, чтоб вас считали джентльменом? -- Надеюсь, вы не сомневаетесь в этом, сударыня? -- Сомневаюсь, и даже очень, по крайности сомневаюсь, так ли вы себя ведете, как подобает джентльмену, -- отвечала она. -- Вы явились сюда ко мне, а как, я толком не знаю; думаю, вы согласитесь, что обязаны мне толикой благодарности хотя бы за этот завтрак, который я для вас состряпала. Но кто вы для меня? Молодой человек, каких немало, недурной наружности и с недурными манерами, притом бездомный, у которого в кармане есть сколько-то английских денег и за голову которого объявлена награда. Я женщина благородного происхождения; хотя и без особой охоты, но я оказала вам гостеприимство и желаю, чтобы ваше случайное знакомство с моим домом на том и кончилось. Должно быть, меня бросило в краску. -- Сударыня, -- сказал я, -- заметки эти не имеют никакого значения, и малейшее ваше желание для меня закон. Вы изволили во мне усомниться. Я их разрываю. И, уж поверьте, я проделал это весьма тщательно. -- Ну вот, так-то лучше, -- сказал мой грозный дракон и тут же двинулся впереди меня к выходу. Брат и сестра ожидали нас на лужайке перед домом, и, сколько я мог рассмотреть в предрассветных сумерках, лица их ясно говорили о том, что им пришлось выслушать немало суровых слов. Рональд в присутствии тетушки, казалось, даже стыдился встретиться со мною глазами, и вид у него был отчаянно сконфуженный. Что же до Флоры, то едва она успела бросить на меня взгляд, как неумолимая тетушка взяла ее за руку и в смутном свете занимающегося утра без единого слова зашагала по саду. Мы с Рональдом последовали за ними -- тоже в полном молчании. В той высокой ограде, на верху которой я примостился всего лишь накануне утром, оказалась калитка. Старая дама отперла ее ключом, а по ту сторону нас поджидал грубой наружности коренастый малый; обеими руками он опирался на внушительный посох. Тетушка тут же с ним заговорила. -- Сим, -- сказала она, -- вот это и есть тот самый молодой человек. Сим проворчал что-то невнятное и головой и рукой изобразил нечто вроде приветствия. -- А теперь, мистер Сент-Ив, вам самое время отправляться в путь, -- заявила тетушка. -- Но прежде дайте-ка я разменяю ваши пять гиней. Вот вам четыре фунта ассигнациями, а остальное мелким серебром, шестипенсовик я удерживаю. Некоторые берут за размен шиллинг, но так и быть, пусть будет в вашу пользу. Смотрите, распоряжайтесь ими как можете разумнее. -- А это для вас плед, мистер Сент-Ив, -- впервые заговорила со мною Флора, -- в таком трудном путешествии он вам будет необходим. |
