- Обещаю, - медленно проговорил Дьюк.

     - Хорошо. Но обещание, данное под давлением, ни к чему не обязывает. Существует другая форма подчинения, которая применяется в случае насилия и, тем не менее, имеет силу. Ты, как юрист, должен знать, о чем я говорю. Я хочу, чтобы ты дал клятву заключенного. Клянешься ли ты подчиняться обстоятельствам до тех пор, пока мы не сможем покинуть убежище? Честное соглашение - твоя клятва в обмен на то, что мы оставляем тебя здесь.

     - Клянусь.

     - Благодарю. Тогда запирай дверь и застегивай брюки. Джозеф, можешь убрать автомат.

     - О'кей, босс.

     Дьюк запер дверь, привел в порядок брюки. Когда он повернулся к отцу и Джозефу, отец протянул ему пистолет.

     - Зачем это? - спросил Дьюк.

     - Соберись с мыслями. Если твоя клятва вынуждена, то лучше нам узнать об этом сейчас.

     Дьюк взял пистолет, оттянул затвор и вынул патрон из магазина. Взглянув на него, он сунул его обратно, снова щелкнул затвором - и вернул перезаряженный пистолет отцу. - Моя клятва остается в силе. Держи.

     - Пусть остается у тебя. Ты всегда был упрямым мальчишкой, но не лжецом.

     - О'кей... босс. - Сын положил пистолет в карман. - А здесь довольно жарко.

     - И, кажется, будет еще жарче.

     - Что? Сколько же радиации мы, по-твоему, получаем?

     - Я имею в виду не радиацию. Огненный шторм. - Он прошел в место стыка двух отсеков, взглянул на висевший там термометр, затем на часы. - Уже восемьдесят четыре градуса, а со времени нападения прошло всего двадцать три минуты. Значит, будет еще хуже.

     - Насколько хуже?

     - Откуда я знаю, Дьюк? Я не имею понятия, на каком расстоянии от нас произошел взрыв, сколько мегатонн было в бомбе, насколько далеко распространилось пламя. Я не знаю даже, горит над нами дом, или его снесло взрывом. Нормальная температура в убежище - около пятидесяти градусов. Так что следует ждать ее дальнейшего повышения. И ничего с этим не поделаешь. Хотя, впрочем, кое-что мы можем сделать. Раздеться и ходить в шортах. Так я и поступлю, пожалуй.

     Он прошел в соседний отсек. Девушки все также сидели на койке, крепко обнявшись. Джозеф сидел на полу, прислонившись спиной к стене. На руках у него сидел кот. Карен взглянула на отца широко открытыми глазами, но ничего не сказала.

     - Ну, детки, можете вставать.

     - Спасибо, - сказала Карен. - Для объятий здесь слишком жарко. - Барбара разомкнула руки и Карен выпрямилась.

     - Ничего не поделаешь. Вы слышали, что произошло?

     - Какая-то ссора, - неуверенно ответила Карен.

     - Верно. И это последняя ссора. Я начальник, а Джозеф - мой заместитель. Понятно?

     - Да, папочка.

     - Миссис Уэллс?

     - Я!? О, конечно! Ведь это ваше убежище. Я так благодарна вам, что оказалась здесь - благодарна за то, что осталась в живых. И, пожалуйста, мистер Фарнхэм, называйте меня просто Барбарой.

     - Хм-м-м... В таком случае, называйте меня Хью. Это имя нравится мне больше, чем Хьюберт.