Из кабины первой машины вылез молодой круглолицый монгол в ватнике и фетровой шляпе с ремешком у подбородка – геолог Батсур, доцент Улан‑Баторского университета; пригибаясь на ветру, подошёл к Озерову.

– Где‑то здесь должно быть стойбище аратов, – начал он, стараясь перекричать свист ветра. – Станем на ночлег возле них…

– Араты здесь, за перевалом? – удивился Озеров. – С каких пор?

– Пробуют осваивать пустыню, – усмехнулся Батсур. – Уже несколько лет приходят со стадами к подножию южного склона хребта, но туда, – он указал на юг, – далеко не заходят. Жмутся к горам. А там, в Гоби, кое‑где есть хорошие пастбища. Боятся чего‑то. Не хотят идти на юг… Это стойбище последнее; больше людей не встретим.

Машины покатились дальше по сухому руслу потока, стекающего ранней весной с южного склона хребта. Русло, сложенное мелкой галькой, напоминало широкую просёлочную дорогу и, подобно просёлку, причудливо извивалось среди невысоких красноватых и чёрных скал. Местами в защищённых от ветра уголках попадались чахлые кусты остролистного тамариска. Редкие метёлки эфедры покачивались на склонах. Уже темнело, когда впереди у подножия невысокого плато заблестели огни костров.

Прибытие каравана машин вызвало переполох в стойбище аратов. Отовсюду – из войлочных юрт, от костров, из‑за ближайших холмов – к машинам шли и бежали мужчины, женщины, дети в ватных халатах и островерхих меховых шапках, махали руками, переговаривались на ходу, кричали, показывали на машины и на покрытые снегом скалистые гребни недалёких гор.

Батсур заговорил с аратами. Шум утих. Пастухи слушали внимательно. Многие удивлённо и даже недоверчиво покачали головами. Когда Батсур умолк, вперёд выступил высокий седобородый старик в красном, расшитом серебром халате, зелёных сапогах с загнутыми вверх длинными носками и в войлочной шапке, отороченной лисьим мехом. Пронзительный взгляд старика обежал гостей, задержался на мгновение на лице Озерова. Коснувшись коричневыми руками бороды, старик заговорил высоким гортанным голосом. Батсур переводил.

– В отборной крупе нет сора, у старого человека нет лживых слов. Араты приветствуют дорогих гостей, прибывших в Гоби из далёких краёв. Араты склоняются перед великим искусством смелых наездников, проведших железных коней, – Батсур похлопал рукой по кузову ближайшей машины, – через заоблачные выси Большого перевала. Двадцать зим назад араты подумали бы, что железные кони спустились с неба, ибо пути для железных коней через горы нет. Теперь араты думают иначе. Они читают газеты и слушают радио. Они знают, что человек все может. Он может найти воду в Гоби, может спасти стада от зимних буранов, может провести железных коней там, где раньше спешивались самые отважные наездники. Когда‑нибудь человек обуздает и злые силы громовых духов, обитающих на юге. Просторы Гоби перестанут пугать мирных пастухов. Араты уже многому научились от своих старших друзей, живущих на севере и западе. Они будут учиться и дальше. Счастлив познающий сладость и плоды учения. Араты горды тем, что среди искусных наездников, которые вели железных коней через Большой перевал, есть и монголы. Оставайтесь у нас и отдыхайте, пока вам не наскучит наше гостеприимство. Отдаём вам самые лучшие юрты, самые мягкие кошмы, самые тёплые одеяла. Юноши выбирают в стадах самых жирных баранов. Толстый Цыбик, которому известны все тайны запахов жареного мяса, уже точит ножи. Оставайтесь и будьте так же счастливы, как счастливы араты, приветствующие дорогих гостей.

Старик замолчал, опять коснулся бороды и, подойдя к гостям, медленно и торжественно обнял каждого.