Пригибаясь по привычке в дверях, вошел Длинный Курт и посмотрел на меня

с тем характерным выражением острого любопытства и тревоги, к  которому  я

уже успел привыкнуть: так смотрели на меня все, кто знал об _этом_.

   - Бранд потащил Шумахера к проволоке, - сказал  Курт.  -  Он  зол,  как

тысяча чертей.

   Теперь  мне  следовало  включаться.  Я  должен  был  заставить   Бранда

немедленно доложить о случившемся начальству главного лагеря, Маутхаузена,

-  Бранд  был  начальником  нашего  филиала,  Гузена.  Если   он   сообщит

начальству, делу уже нельзя будет дать обратный ход.  Клочки  разорванного

списка успели подобрать и уничтожить, но если Шумахер выкрутится из  этого

дела, он снова составит список и снова найдет  способ  его  подсунуть.  Он

ловок и хитер. Франц Шумахер,  мюнхенский  карманный  вор,  капо  лагерной

кухни, но мы его перехитрим. Пускай он простоит ночь у  проволоки,  щелкая

зубами от холода, а утром получит  двадцать  пять  горячих  да  в  придачу

дюжину крепких затрещин и пинков, пускай отправляется в штрафную  команду,

в главный лагерь. Разжирел на краденых харчах, подлец,  да  еще  мало  ему

показалось, что обворовывал голодных и беззащитных,  захотел  выслужиться,

захотел кровью запить жирную жратву - так получай от нас сполна!  Получай,

сытая скотина! Ты до поры  до  времени  был  не  хуже,  даже  лучше  своих

дружков, ты был слишком ленив и жирен, чтоб много драться, и мы не думали,

что именно о тобой придется рассчитываться раньше, чем с  другими,  но  ты

сам сунул голову в петлю - так вот тебе, получай, что выбрал!

   - Нет, я ненавидел его, ненавидел, как все, - говорю я Роберу, вспомнив

все это. - Мне тогда ненависть не казалась неестественной.

   - И все-таки тебе было очень тяжело, - отвечает Робер, пристально глядя

на меня. - Ты припомни, как получилось тогда с Кребсом!

   С Кребсом! Да, действительно... Это было совсем неожиданное осложнение.

Тот же Длинный Курт прибежал и сказал, что к ревиру идет Кребс.

   - Какого дьявола ему понадобилось в ревире, да еще в такой поздний час?

- удивился Робер, которому он это шепнул на ухо.

   Курт пожал плечами  и  поглядел  на  меня.  Я  как  раз  в  эту  минуту

отключился от Бранда. Я испытывал то особое  чувство  облегчения,  которое

означало, что внушение удалось. Это  очень  хорошее,  сильное  и  какое-то

чистое чувство. "Чистое", наверное, не то слово,  но  по  крайней  мере  в

лагере  оно  соответствовало  сути:  я  никогда  не  применял  там   своих

способностей в нечистых, нечестных целях.

   Услышав  имя  Кребса,  я  встревожился.  Даже  не  только  потому,  что

появление эсэсовца ночью, в неположенном мосте  почти  наверняка  означает

беду.  Моя  тревога  была  несколько  иного  свойства.  Дело  в  том,  что

обершарфюрер Кребс был одним из моих "подопечных". Я уже не раз приказывал

ему, и он довольно послушно  выполнял  приказы.  Сейчас,  отключившись  от

Бранда, я сразу почувствовал, что Кребс ищет меня.