– Я вовсе не разыгрываю ухаживание. Грустная улыбка коснулась губ Кэтрин.

– Это очень любезно с вашей стороны так заявлять. Впрочем, со мной все в порядке, право же, все в полном порядке. – Кэтрин расправила плечи. – Давайте не будем больше говорить на эту тему сегодня. Давайте в последний раз с вами развлечемся. Я захвачу маму…

– Погодите. – Алек придержал Кэтрин за руку, когда она проходила мимо него. Пришло время для еще одного подарка. Если ей не понравится этот… – Я кое что принес.

Кэтрин посмотрела на него снисходительным взглядом:

– Еще одна книга стихов какого нибудь известного развратника?

– Нет, это не поэзия. – Алек извлек обтянутую бархатом шкатулку и протянул ее Кэтрин.

– Ясно. – На ее лице сохранялась снисходительная улыбка. – Драгоценности. Как оригинально!

– Откройте ее.

– Знаете, милорд, – проговорила Кэтрин, открывая шкатулку, – вы напрасно тратите на меня время. Я не какая нибудь глупенькая девчонка, которую легко соблазнить чем то… – Она вдруг осеклась, увидев то, что лежало в шкатулке. – Ой… это что то…

– Оригинальное? – подсказал Алек.

Две яркие розы расцвели на щеках Кэтрин.

– Да, действительно… очень… совершенно изумительное… Я никогда не видела ничего подобного.

Взяв шкатулку из рук Кэтрин, он вынул черную с золотом брошь.

– Это работа дамасских мастеров. Я заметил, что вы отдаете предпочтение необычным украшениям. – Алек расстегнул брошь – лошадь из черненой стали, несущуюся галопом через некий фантастический лес, сработанный из золота. – Я купил ее во время поездки в Испанию несколько лет назад.

Кэтрин мгновенно посуровела:

– Для какой то другой женщины. Вашей возлюбленной это не понравилось или…

– Я купил ее для своей матери.

– О! – едва слышно выдохнула Кэтрин.

– Я наблюдал за процессом ее изготовления в Толедо. – Алек протянул руку к лифу платья Кэтрин, чтобы прикрепить брошь. – И когда увидел готовое изделие, то просто обязан был его купить.

– Что сказала ваша мама, когда вы ей преподнесли брошь?

– Я так и не смог этого сделать. Мне не хотелось посылать брошь почтой. Тем более что старый граф ее конфисковал бы. Потом я узнал о смерти матери…

Кэтрин оттолкнула от себя руку Алека:

– Я не могу принять это.

– Вам она не нравится?

– Н нет… то есть я хочу сказать, что в восхищении от нее, но такая вещь, связанная с дорогими сердцу воспоминаниями, должна быть сохранена для вашей жены.

– Я очень хочу, чтобы вы владели ею, – твердо произнес Алек, чувствуя свою беспомощность Перед решимостью Кэтрин не поверить ему. – Она очень вам подходит. – И, увидев, что Кэтрин колеблется, добавил: – К тому же я сомневаюсь, что кто то другой способен оценить эту вещь так, как она того заслуживает.

Неуверенно улыбнувшись, Кэтрин проговорила:

– Действительно очень красиво…

– В особенности на вас. – Алек прикрепил брошь к платью и как бы невзначай провел рукой по гладкой, шелковистой коже Кэтрин. – Вы словно дамасское изделие – сочетание стали и золота, силы и красоты.

– Я отнюдь н не красавица, – заикаясь, шепотом проговорила Кэтрин, чувствуя волнение от прикосновения Алека.

– Как бы мне хотелось быть поэтом и красивыми словами сказать вам о том, как сильно я хочу, чтобы вы были моей женой. Тогда вы, быть может, поверили бы мне.