– Значит, это разные слова для одного и того же? Они неразличимы?

– Нет, только... Хотя, да. Они означают один и тот же тип отношений. В некотором роде это одно и тоже.

– Тогда вы и я – одно и то же.

Рискуя все запутать, она кивнула.

– Я подозревал это. Но вы, – он указал на нее, – научили меня, – он указал на себя.

– И поэтому вы не должны больше убивать людей. Во всяком случае, сначала нужно чертовски крепко подумать, прежде чем это сделать. Когда вы говорите с Джебелом, я и вы существуем. Когда вы глядите на корабль или на экран, я и вы по‑прежнему здесь.

– Мозг должен обдумать это.

– Вы должны думать об этом не только мозгом. Это большее.

– Если должен, значит, буду, – он снова коснулся ее лица. – Потому что вы научили меня. Потому что со мной вы не должны ничего бояться. Я только что научился и могу допустить ошибки, но я понял, что убивать людей, не подумав об этом много раз, будет ошибкой, верно? Теперь я правильно употребляю слова?

Она кивнула.

– Я не буду делать ошибок с вами. Это было бы слишком ужасно. Я буду делать как можно меньше ошибок. А однажды я научусь окончательно, – он улыбнулся. – Будем, правда, надеяться, что никто не будет делать ошибок со мной. Мне жаль, если они будут их делать, потому что я, вероятно, буду с ними тоже делать ошибки и мало думать при этом.

– На сегодня достаточно, – сказала Ридра. Она взяла его за руку. – Я рада, что я и вы вместе, Батчер!

Он обхватил ее рукой за талию, и она прижалась к его плечу.

– Спасибо, – прошептал он. – Я благодарен вам, спасибо.

– Вы теплый, – сказала она, уткнувшись в его плечо. – Давайте постоим еще немного.

Он замер, Ридра взглянула на него сквозь голубоватый туман и похолодела.

– Что это, Батчер?

Он взял ее лицо в свои ладони и наклонил свою голову, пока его волосы не коснулись ее лба.

– Батчер, вспомните, я говорила вам, что понимаю, о чем думают люди! Я чувствую что‑то плохое. Вы говорите, чтобы я не боялась вас, но вы меня пугаете!

Она заглянула в его лицо. На глазах Батчера выступили слезы.

– Послушайте, что‑то в вас пугает меня. Скажите, что это?

– Не могу, – хрипло сказал он. – Не могу. Не могу сказать вам, – и единственное, что она немедленно поняла: то, что он смог постичь своим новым сознанием было ужасным. Она видела его душевную борьбу и боролась сама.

– Может, я смогу помочь вам, Батчер? Существует способ проникнуть в мозг и отыскать там...

Он отпрянул от нее.

– Вы не должны! Вы не должны делать со мной этого! Пожалуйста.

– Батчер, я... я не буду, – она была смущена, и это смущение причиняло ей боль. – Батчер, я не буду! – она заикалась, как робкий влюбленный юноша.

– Я... – начал он, тяжело дыша, но постепенно смягчаясь. – Я был один и не был «я» долгое время. Мне нужно еще немного побыть одному.

– Я... понимаю, – подозрение, вначале очень смутное, сформировалось у нее в мозгу. Когда он отступил, подозрение почти перешло в уверенность. – Батчер! Вы читаете мои мысли?

Он выглядел удивленным.

– Нет. Я даже не понимаю, как вы можете читать мои.

– Хорошо... Я подумала, что вы прочитали какие‑то мои мысли и испугались меня.

Он покачал головой.

– Отлично. Черт возьми, я вовсе не хочу, чтобы кто‑то копался у меня в голове!

– Я скажу вам сейчас, – сказал он, снова подходя к ней.