Найтхаук медленно кружил по городу. Административные здания, рестораны, бары, маленький Колизей, все заброшено, все замерзло. Внезапно он почувствовал легкий толчок. Низкорослый мужчина, которого он спас, пришел в себя и указывал на здание справа.

Найтхаук последовал его совету и вскоре увидел, что в маленьком окне горит свет. Парадная дверь легко открылась, пропуская Найтхаука с ношей на плече, и тут же заняла первоначальное положение.

Миновав воздушный шлюз, молодой человек оказался в маленькой таверне. Два оранжевокожих инопланетянина, сидящие в углу, коротко глянули на него и вернулись к прерванному разговору. Мужчина, стоявший у стойки, с интересом оглядел Найтхаука, но не сдвинулся с места. Бармен, высокий, широкоплечий, с толстым животом и золотыми глазами, улыбнулся новым посетителям, а затем вернулся к своим делам.

Найтхаук осторожно опустил низкорослого на стул, выбрался из скафандра, подошел к стойке.

– «Пыльную шлюху» и что‑нибудь погорячее для моего друга. Все принесите на столик.

Он вернулся к своему новому спутнику, который постепенно приходил в себя. Теперь, в свете ламп, Найтхаук увидел, что кожа незнакомца чешуйчатая, совсем как у рептилий.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Найтхаук.

– Ужасно. – Пауза. – Где мы?

– В Клондайке.

Мужчина застонал.

– Теперь мне еще хуже. Я же попросил вас отвезти меня в космопорт.

– У меня здесь дела.

– А у меня дела где угодно, только не здесь, – мужчина закашлялся. – Я старался выбраться из Клондайка, а вы мне помешали.

– Еще десять минут, и вы бы умерли.

– Я сумел бы добраться до своего корабля.

– Не добрались бы даже с крыльями.

– Что ж, зато умер бы безболезненной смертью, – пробормотал мужчина. – Замерзнуть – не худший способ уйти из жизни.

– В сравнении с чем? – полюбопытствовал Найтхаук.

– В сравнении с тем, что меня ждет, если я немедленно не уберусь с этого айсберга.

– Вы не в том состоянии, чтобы куда‑то лететь.

Мужчина вздохнул.

– Тут вы правы. Между прочим… – Он протянул руку. – я еще не поблагодарил вас за то, что вы спасли мою жизнь. – Найтхаук смотрел на покрытые чешуей пальцы, не выказывая ни малейшего желания их пожать. – Все нормально, приятель. Будь я заразным, меня бы не пустили на эту планету. – Найтхаук обдумал его слова, потом таки пожал руку. – Я – Мэллой. Ящерица Мэллой.

– Джефферсон Найтхаук.

– Я где‑то слышал это имя. Но давным‑давно. То есть речь не могла идти о тебе?

– Нет. А вот я никогда не встречал человека, которого звали бы Ящерица Мэллой.

– Раньше меня звали Джон Джейкоб Мэллой, – уточнил низкорослый. – Старатель. Специализировался по астероидам. Нашел золотую жилу в системе Прего аккурат перед тем, как звезда стала сверхновой. Нас предупреждали, что она вот‑вот взорвется, но я подумал, что успею убраться вовремя. Как оказалось, не успел. Звезда взорвалась. И излучение достало меня в скафандре. Когда я выбрался оттуда, кожа у меня стала вот такой, – он вытянул руку. – А «светился» я так, что три года счетчики Гейгера сразу зашкаливали. Мои врачи сходили с ума. Золото, разумеется, пришлось продать за десятую долю стоимости. Ведь ему предстояло лежать в чьем‑то сейфе никак не менее двухсот лет, прежде чем хозяин смог бы к нему притронуться.

– Но вы уже не «светитесь»? – Нет. Я могу пройти через любой КПП, и ни один счетчик даже не пискнет. В один прекрасный день я проснулся, и выяснилось, что радиация улетучилась.