|
При сем прилагаю опись с необходимыми пояснениями и остаюсь, милостивая государыня, готовый к услугам, покорный слуга вашей милости Эфраим Маккеллар. Опись документов А. Черновики десяти писем Эфраима Маккеллара к достопочтенному Джемсу Дьюри, эсквайру, именуемому также владетелем Баллантрэ, за время пребывания последнего в Париже от... (следуют даты). Примечание. Читать, сопоставляя с В, и С. В. Три подлинных письма вышеупомянутого Баллантрэ к вышеупомянутому Э. Маккеллару от... (следуют даты). С. Три подлинных письма вышеупомянутого Баллантрэ к достопочтенному Генри Дьюри, эсквайру от... (следуют даты). Примечание. Письма были вручены мне мистером Генри для ответа. Копии с моих ответов А4, А5 и А9 прилагаются. Смысл ответов мистера Генри, черновика которых у меня не сохранилось, ясен из последующих писем его бессердечного брата. О. Переписка (в подлинниках и копиях) за последние три года, кончая текущим январем, между вышеупомянутым Баллантрэ и мистером... помощником министра... всего 37. Примечание. Найдены среди бумаг Баллантрэ. Как ни был я измучен бессонницей и унынием, я все же не мог сомкнуть глаз. Всю ночь напролет я ходил взад и вперед по комнате, раздумывая, какой будет результат моей затеи, и временами раскаиваясь, что так безрассудно вмешался в столь интимное дело, и как только начало светать, я уже был у дверей комнаты больного. Миссис Генри распахнула ставни и даже окна, потому что было тепло. Она сидела, глядя прямо перед собой, туда, где не было ничего, кроме рассветного неба над лесами. Она даже не обернулась на звук моих шагов, и это мне показалось плохим предзнаменованием. -- Сударыня, -- начал я, -- сударыня! -- Но дальше продолжать не смог. А миссис Генри не пришла мне на помощь ни словом. Тем временем я стал собирать бумаги, раскиданные по столу, и с первого взгляда меня поразило, что их стало меньше. Я просмотрел их раз и другой; переписки с министром, на которую я возлагал такие надежды, нигде не было. Я посмотрел на камин: между тлеющим жаром еще извивались клочки обуглившейся бумаги. И тут всю мою робость как рукой сняло. -- Боже правый! -- вскричал я голосом, совсем не уместным в комнате больного. -- Боже правый, что сделали вы, сударыня, с моими бумагами?! -- Я сожгла их, -- сказала, оборачиваясь, миссис Генри. -- Достаточно, даже слишком достаточно и того, что их видели мы с вами. -- Хорошо же вы потрудились сегодня ночью! -- кричал я. -- И все это, чтобы спасти репутацию человека, который ел хлеб измены, проливая кровь товарищей с той же легкостью, с какой я извожу чернила! -- Чтобы спасти репутацию семьи, которой вы служите, мистер Маккеллар, -- возразила она, -- и для которой вы уже сделали так много. -- Семьи, которой я не хочу больше служить, -- кричал я, -- потому что сил моих нет! Вы сами вышибли меч из моих рук и оставили нас беззащитными. |
