|
Есть тут какое нибудь бюро или письменный стол? – Что ж, валяйте, – с зевком провозгласил Феррис. – Второй этаж, напротив лестницы. Если окажется, что дом она завещала Рэю, то наше будущее обеспечено. – Пошляк! – не выдержала Марта Кирк. – Бедняжку еще даже не похоронили. – Ничего она мне не отписала, – прогудел Делл. – Она считала меня неряхой. Ничто не могло убедить ее, что высыхающая в корзине для мусора апельсиновая корка придает приятный запах любым отбросам. – Она была права, – возразила Марта Кирк. – Вонь получается ужасная. – А имеете ли вы право рыться в ее вещах? – усомнился Пол Ханна. – Вы тут никаких законов не нарушаете? – Если и нарушает, то это только к лучшему, – ответил за меня Феррис. – Бедняга была бы только рада. Вспомните, как она ненавидела фараонов! – Никаких законов я не нарушу, – заверил я публику, – поскольку похищать ничего не собираюсь. Правильнее было бы, конечно, получить разрешение от наследника или опекуна, но – есть ли таковой? Вы не знаете? Знающих не нашлось. – А какие нибудь официальные лица здесь появлялись? Юристы, например. Все в один голос сказали, что нет. – Хетти была единственным представителем вымирающего рода, – провозгласил Рэймонд Делл. – Последней из могикан. Кроме нас, у нее никого из родных и близких не было. А что, звучит неплохо. – Он стукнул себя в грудь и проревел: – Рэймонд Делл, из клана Хетти Эннис. Дай мне, пожалуйста, салфетку, Марта. Наконец заговорила и Тамми Бакстер: – Боюсь, что вы ничего не найдете, мистер Гудвин. Вчера вечером, покончив с нами, сержант пошел осматривать комнату мисс Эннис и провел там больше часа. Он вполне мог унести с собой то, что вас интересует. – Отсюда вытекает вопрос, – вставил Феррис, опустошив чашку. – А поскольку вы сыщик, вам полагается все знать. Почему нас допрашивают? Какое отношение имеем мы к смерти Хетти? Почему этот легавый велел, чтобы мы не уезжали из Нью Йорка? Зачем Хетти приходила к Ниро Вулфу? Какие у нее были с вами личные дела? Что вы хотите найти среди ее бумаг? – Это уже не один вопрос, а шесть, – возразил я. – Так мне целого дня не хватит. – Но вопросы не в бровь, а в глаз, – вступил в разговор Пол Ханна. – Я бы и сам их задал. Особенно два первых. Это, наверное, всех интересует. Насколько нам известно, Хетти переходила улицу и попала под колеса машины, которую угнал какой то мерзавец. Почему нельзя его найти и четвертовать? Его пухлые щечки порозовели. Я потряс головой. – Понятия не имею. Это вне моей компетенции. А вот на другой вопрос отвечу. Она оставила мне на хранение некий сверток в коричневой бумаге, не сказав, что в нем лежит. О покойниках дурно не говорят, однако у меня создалось впечатление, что сам сверток или его содержимое могло принадлежать одному из вас. Скажите, ни у кого из вас ничего не пропадало? – Боже, какой стыд! – воскликнула Марта Кирк. – Обвинить бедную Хетти в воровстве! – Марта, милая, он ее вовсе не обвиняет, – вмешался Феррис. – Он просто сужает круг подозреваемых. Это ведь излюбленное занятие всех сыщиков. – Там не может быть книга? – спросил Рэймонд Делл. – Мой Монтень куда то запропастился. – Нет, размеры не те, – покачал головой я. – Шесть дюймов на три и два дюйма в толщину. – А где сверток? – полюбопытствовала Тамми Бакстер. – В кармане моего пальто, – ответил я осматриваясь. |
