– Она не хочет меня видеть, Тирр‑тулкодж. Она считает меня мертвым. Она ненавидит то, чем я стал.

– Это не ненависть, Тирр‑т‑рокик, – мягко ответил Тирр‑тулкодж. – Это страх. Она боится перемен, которые принесет в ее жизнь превращение в старейшую.

– Возможно. – Тирр‑т‑рокик почувствовал горечь под языком, смутная печаль охватила его. – Странно это… Я не могу насчитать и десятка случаев в нашей совместной жизни, когда она пугалась. А теперь, мне кажется, страх возобладал над ее рассудком.

– Тогда иди к ней, – настаивал Тирр‑тулкодж. – Иди, пока еще не поздно! Ты еще можешь перешагнуть ту пропасть, что выросла между вами, – воссоединитесь как муж и жена.

Несколько мгновений Тирр‑т‑рокик боролся с искушением. Как ему хотелось снова посмотреть в лицо Тирр‑пификс‑ы, и чтобы она, как прежде, посмотрела в его лицо! Не просто подглядывать втайне или подслушивать, а по‑настоящему быть с ней. Нет. Тирр‑пификс‑а не согласится даже говорить с ним. Она была бы не против, чтобы он коснулся ее, обнял, прижал к себе. Она хочет того, что он уже никогда не сможет для нее сделать. Она более чем ясно дала это понять.

– Мы не можем позволить себе риск, – сказал он Тирр‑тулкоджу. – Тирр‑пификс‑а знает, что здесь она вне моего радиуса. Если я пойду к ней, мне придется рассказать ей про это, – он указал языком на сумку Тирр‑тулкоджа, – и признаться, что я подглядывал.

– Она поймет.

– Вряд ли, – возразил Тирр‑т‑рокик. – Напротив, она устроит трехдециарковую драму. И тогда, могу побиться об заклад, наша маленькая тайна недолго останется тайной. Ты сам видел старейших, что околачиваются вокруг ее дома. Одно неосторожное слово, попавшее не в ту ушную щель, – и главы кланов и семей посыплются на нас, как град. – Он посмотрел на сумку, вспомнив кисловатый привкус под языком. – И если думаешь, что мы сейчас подвергаемся опасности, то советую просто подождать, что случится, когда власти узнают, что я уговорил тебя отделить фрагмент моего фсс‑органа. Который ты собирался зарыть возле дома Тирр‑пификс‑ы.

Тирр‑тулкодж задумчиво стрельнул языком.

– Думаю, ты прав, – сдался он.

– Конечно, прав, – сказал Тирр‑т‑рокик. – А если тебя арестуют, а я буду прикован к семейной усыпальнице, мы не сможем отыскать двуязыких мошенников, которые так с ней поступили.

Тирр‑тулкодж быстро огляделся по сторонам.

– Ну, по крайней мере, у нас есть их имена.

– Мы найдем преступников, чего бы нам это ни стоило, – прорычал Тирр‑т‑рокик. – Хотя их имена не помогли службе Высшего Клана‑над‑кланами.

– Ты хочешь сказать, что Клан‑над‑кланами действительно хочет их найти? – усмехнулся Тирр‑тулкодж. – Вспомни, солдаты Совета кланов уже были здесь и только ждали сигнала, чтобы ворваться в дом, когда фсс‑орган окажется в руках Тирр‑пификс‑ы.

– Верно. – Тирр‑т‑рокик презрительно высунул язык. – Хотелось бы мне узнать, о чем говорили Тирр‑джилаш и Высший в этом доме.

– Мне кажется, это к делу не относится, – произнес Тирр‑тулкодж. – Мы ведем войну, ты сам знаешь.

Внезапно перед ними проявилась старейшая.

– Вы – защитник Тирр‑тулкодж из клана Кей‑ирр? – спросила она.

– Да, – подтвердил Тирр‑тулкодж.

– У меня послание для вас из Департамента регистрации транспорта. Транспортное средство, о котором вы спрашивали, имеет номер КУВ‑556499 и сейчас приписано к офису клана Дхаарр Совета всех кланов.

– Понял, – ответил Тирр‑тулкодж.