Марика смотрела на него, не понимая. «Ухаживать»?! Что он имеет в виду?

– У тебя ничего не выйдет, – сказала она, на всякий случай отступая к двери.

На лице Алекса отобразилось неподдельное разочарование.

– Почему?

– Потому что гусь свинье не товарищ!

– И кто из нас кто?

Но Марика не расслышала его последней фразы. Разволновавшаяся, в растрепанных чувствах, она выскочила из Красного уголка и чуть ли не бегом ринулась вон из правления.

Выйдя за околицу, Марика присела на поваленное бревно у дороги, чтобы немного отдышаться и прийти в себя.

Ухаживать… Он что, издевался или действительно она ему настолько понравилась?

При мысли об этом Марика непроизвольно улыбнулась. А что, было бы забавно соблазнить американца! Такое еще не приходило ей в голову.

«А ведь я смогла бы!» – с неожиданной смелостью подумала Марика.

Перебрав в памяти подробности их разговора, она окончательно развеселилась.

«В следующий раз, когда мы останемся наедине, поведу себя эдакой кошечкой, – решила Марика. – Намурлычу ему с три короба, дам себя по шерстке погладить… Он и оглянуться не успеет, как влюбится в меня».

Ох, лишь бы только он не оказался шпионом! Но Марике настолько не хотелось в это верить, что она и не стала.

Миша рассчитывал, что в деревне все сложится примерно так же, как в Москве: Алекс будет сам по себе, весь остальной мир сам по себе, а он, как человек облеченный доверием, будет между ними посредником.

Но Алекс ни в грош не ставил его посредничество: гулял там, где хотел, общался с кем вздумается… Да еще и постоянно подтрунивал над Мишей:

– Зря ты все время за мной ходишь: люди могут подумать нехорошее. У вас ведь существует уголовная ответственность за гомосексуализм.

Что такое гомосексуализм – Миша не знал, но Жека Пряницкий с охотой просветил его. В результате Степанов перестал приближаться к Алексу более чем на метр.

Тем временем бессовестный американец развлекался, как только мог. Уже на второй день по приезде он затеял с мужской половиной отряда игру в войнушку. Он изображал из себя злого американского сержанта, а все остальные соответственно были новобранцами.

– Lock your stinking bodies, you, muggots!  – орал на них Алекс.

Правда, потом ему пришлось неоднократно «упасть отжаться» уже под советские армейские команды.

– Я тебе говорил, что Алекс – мировой мужик! – радовался Жека.

Но Миша совершенно не разделял его восторгов.

Никаких шпионских действий Алекс не предпринимал, ничего такого не делал… Ну пойдет к какой нибудь бабке, запишет за ней три страницы ерунды… Ну, полдня провозится с глиняной башкой… Потом на костер с ребятами отправится. А там пойдут в ход дешевые сигареты, пиво и ожесточенные споры.

– Правда, что у вас все операции делают без анестезии? – на полном серьезе спрашивал Алекс.

Народ катался со смеху.

– Ага! И еще мы ходим в шкурах и с каменными топорами за пазухой.

Вообще, выяснилось, что американцы имеют очень смутные представления о жизни в СССР. Алекс искренне полагал, что советские гаишники имеют право пристрелить водителя за превышение скорости, что коммунисты хотят завоевать весь мир и что все советские люди мечтают эмигрировать в США.

Впрочем, Алекс тоже изрядно веселился, когда Лена Федотова начинала перечислять ему основные «прелести» капитализма:

– Во первых, в Америке каждый четвертый – безработный или бездомный. Во вторых, у вас на улицах постоянные перестрелки. Богачи купаются в роскоши, а у бедняков нет денег даже на то, чтобы ходить в школу.