|
Он задержал дыхание, чтобы у него ненароком не выскочило первое пришедшее на ум ру-гательство, которое потом будет повторять Натан. Сегодня четверг. И сегодня должно заседать правление. Как он мог забыть? Который час? Часы над его кроватью показывали без двадцати восемь. Гаррисон окаменел. Заседание уже в самом разгаре! Впервые в своей жизни он забыл об обязанностях члена правления. В состоянии крайнего раздражения он схватил оплаченный счет за электричество и швыр-нул в корзину. Натан. Мэтью. Гаррисон нервно провел рукой по волосам. Даже вспомни он о заседании, положение безвыходное. Такого с ним еще не бывало. И как только он мог допустить подобную оплошность! Натан схватил рекламное объявление страховой фирмы и бросил по примеру дяди в корзи-ну. – Натан больсой мальчик. – А дядя Гаррисон идиот, – отозвался Гаррисон. – А Гави идет, – подхватил Натан. – Ах ты, бесенок! Исключение Кэрри. Правление проголосует за исключение Кэрри из кооператива. Гарри-сон судорожно старался найти выход из положения. – Натан, пошли гулять! – вскричал он, наконец, подхватил Мэтью и бросился в гостиную. – Гулять? Натан побежал следом. – Да, да, гулять! – Он поспешно разложил коляску и посадил в нее племянников. – Уж ты прости меня, Натан, ты, брат, знаю, чувствуешь себя неважно, но придется потерпеть. И Гаррисон стремглав выскочил на лестничную площадку к лифту. Может статься, правление еще не успело проголосовать за резолюцию относительно Кэр-ри. Заседания порой длятся дольше двух часов. И Гаррисон в ожидании лифта нервно стучал пальцем по кнопке. Гаррисон ворвался в помещение, где происходило заседание, и, не обращая внимания на изумленные лица присутствующих, провез коляску к столу, за которым обычно сидел. – Прошу прощения за опоздание! Раньше никак не мог. – Гави идет, – пролепетал Натан в наступившей тишине. Гаррисон улыбнулся, но переводить не стал. – Мы вас уже и не ждали, мистер Ротвелл, – строго сказала председатель правления миссис Гринбороу. – Тем не менее, я здесь, – улыбнулся он даме в дорогом костюме и с шикарным бриллиан-товым перстнем. – Что вы здесь, нам известно – ваша машина стоит на парковке, – вмешался мистер Отвелл, неизменно одетый вне зависимости от сезона в белые слаксы, майку и кроссовки, чтобы в любую минуту иметь возможность забить мячик для гольфа в ямку. – Тем не менее, вы опоздали почти на час! Отвелл всегда раздражал Гаррисона. И сегодня – тоже. – Я же сказал, что никак не мог освободиться раньше. Два других члена правления воззрились на него так, словно он свалился с луны. Делая вид, что роется в лежащих перед ним на столе бумагах, Гаррисон тайком оглядывал зал. Народу сидело мало, чему он очень обрадовался, но даже при таком беглом осмотре, он не смог не заме-тить, что все взоры устремлены на него. В чем дело? Да, он опоздал. И сильно. Одет по-домашнему – не в костюме. Подумаешь, ка-кая важность! Почему же ему не сообщают, о чем шла речь до его появления, и не продолжают заседание? И, конечно же, очень странно, что они, как бы не замечают присутствия детей. Гаррисон решил сам прояснить ситуацию: – Мои племянники. Приехали ко мне погостить. – Это нам известно. – Миссис Гринбороу разложила перед собой бумаги. – В правление поступило три жалобы на невыносимый шум, производимый вашими гостями. Из второго ряда на Гаррисона пристально глядела миссис Гарнер. – Как вы сами понимаете, это ставит нас в весьма затруднительное положение. Как раз пе-ред вашим появлением мы обсуждали данный вопрос. Целых сорок пять минут? Гаррисон взглянул на положенные перед ним копии жалоб – к его удивлению, они были от разных жильцов. |
