|
Наговаривать неприятную новость на автоответчик ему не хотелось, но ведь это мо-жет сделать кто-нибудь из правления, что еще хуже. Гаррисон решил подождать до утра. Быть может, к тому времени у него появится какая-нибудь идея. Но он и утром не стал звонить Кэрри. Сейчас, рассудил он, она ложится спать, зачем же ее тревожить? Утро прошло спокойно, успел он немного, но ничего из ряда вон выходящего не произош-ло. По пятницам к нему приходила уборщица, и Гаррисон с вожделением думал о том моменте, когда его квартира снова обретет свой девственно-чистый вид. Стефани приехала в два часа. Дети спали. Увидев, наконец, свою невестку, Гаррисон испытал огромное облегчение. Все возвращалось на круги своя. – Ну, как ты себя чувствовал в роли отца? Стефани на цыпочках приблизилась к манежу, в котором спал Мэтью. – А с Джоном ты еще не разговаривала? – Я звонила ему, но он на семинаре. Не хотелось отрывать его от дел. Чем дальше, тем хуже. Теперь уже ему придется в один день сообщить две неприятные но-вости. Но ничего не поделаешь. И он вкратце рассказал невестке все, что произошло за время ее отсутствия. Стефани пришла в ужас. – Они болели, а меня не было рядом! – вскричала она со слезами на глазах. – Ничего страшного. Всего-навсего обычная простуда, и я возил их к врачу. Сейчас им го-раздо лучше. Стефани бросилась в комнату Натана – взглянуть, как он. А Гаррисон, набравшийся за неделю опыта, ни слова не говоря, начал укладывать в ящики неиспользованное детское питание, игрушки, детскую посуду. Когда на пороге кухни появилась Стефани, он жестом предложил ей присоединиться. – Мне не следовало уезжать, – плача, твердила она. – Тебе это было совершенно необходимо. Ты, как всегда, предпочитаешь чай? Она кивнула. – Не вини себя ни в чем, – твердо сказал он, поставив на огонь воду для чая. – Нужно же тебе хоть изредка снимать с себя бремя домашних забот. Да и я смог убедиться, что растить де-тей – дело нелегкое. – Когда они болеют, трудно вдвойне. – Это так, и признаюсь – я с нетерпением жду, когда снова останусь в одиночестве. У Стефани по-прежнему был несчастный вид. – Чтобы утешить тебя, – продолжал Гаррисон, – признаюсь, что, доведенный до отчаяния, я однажды бросился искать номер телефона авиакомпании с намерением заказать вертолет, ра-зыскать тебя и вернуть домой. Стефани улыбнулась. – Что я тебе говорила? Растить детей не легче, чем управлять фирмой. – Ты оказалась права. Никак не припомню: мы с тобой заключали пари или нет? – Ты признал мою правоту, и этого вполне достаточно. Гаррисон заварил чай. – А теперь расскажи о ваших приключениях. Каково вдали от цивилизации? Они проговорили минут двадцать, чего раньше никогда не случалось. Вдруг раздался ти-хий стук в дверь. – Это Кэрри, – сказал Гаррисон, направляясь к двери. – Очень хорошо, я хочу тебя с ней познакомить. По лицу вошедшей Кэрри Гаррисон сразу понял, что ей известно все, что произошло нака-нуне. – Поговорим потом, – пробормотал он. – Приехала Стефани – мать Натана и Мэтью. – Хорошо, я смогу попрощаться с детьми, – напряженно кивнула Кэрри. Представляя женщин друг другу, Гаррисон внимательно наблюдал за их первой реакцией. Стефани, естественно, не могла не понравиться женщина, ухаживавшая за ее больными детьми, тем более что полноватая Кэрри уже в силу своей комплекции производила впечатление человека твердого и надежного. Гаррисон поймал себя на мысли, что первые впечатления Стефани от этой знаменательной встречи чрезвычайно для него важны. Стефани пошла, будить Натана, чтобы подготовить к отъезду, и если у нее и оставались ка-кие-то сомнения относительно Кэрри, они рассеялись, как только личико ребенка озарилось улыбкой при виде девушки. |
