|
-- Значит, ты плохо рос, -- сказал Дик. -- Держи меня за руку. Мы пойдем медленно, не бойся. Я обязан тебе жизнью, а я, Джон, привык расплачиваться за все сполна -- и за доброе и за злое. Они поднимались по откосу. -- В конце концов мы выберемся на дорогу, -- продолжал Дик, -- и тогда двинемся вперед. Какая у тебя слабая рука, Джон! Я бы стыдился, если бы у меня была такая рука. Хью-Перевозчик, кажется, принял тебя за девчонку, -- прибавил он и рассмеялся. -- Не может быть! -- воскликнул Мэтчем и покраснел. -- А я готов биться об заклад, что он принял тебя за девчонку! -- настаивал Дик: -- Да и нельзя его винить. Ты больше похож на девушку, чем на мужчину. И знаешь, мальчишка из тебя вышел довольно нескладный, а девчонка вышла бы очень красивая. Ты был бы хорошенькой девушкой. -- Но ведь ты не считаешь меня девчонкой? -- спросил Мэтчем. -- Конечно, не считаю. Я просто пошутил, -- сказал Дик. -- Из тебя со временем выйдет настоящий мужчина! Еще, пожалуй, прославишься своими подвигами. Интересно знать, Джон, кто из нас первый будет посвящен в рыцари? Мне смертельно хочется стать рыцарем. "Сэр Ричард Шелтон, рыцарь" -- вот это здорово звучит! Но и "сэр Джон Мэтчем" звучит недурно. -- Постой, Дик, дай мне напиться, -- сказал Мэтчем, останавливаясь возле светлого ключа, вытекавшего из холма и падавшего в песчаную ямку не больше кармана. -- Ах, Дик, как мне хочется есть! У меня даже сердце ноет от голода. -- Отчего же ты, глупый, не поел в Кэттли? -- спросил Дик. -- Я дал обет поститься, потому что... меня вовлекли в грех, -- ответил Мэтчем. -- Но теперь я с удовольствием съел бы даже корку сухого хлеба. -- Садись и ешь, -- сказал Дик, -- а я пойду поищу дорогу. Он вынул хлеб и куски вяленой свинины из висевшей у него на поясе сумки. Мэтчем с жадностью набросился на еду, а Дик исчез среди деревьев. Скоро он дошел до оврага, на дне которого, с трудом пробиваясь сквозь прошлогоднюю листву, журчал ручей. За оврагом деревья были выше и раскидистее; там росли уже не ивы и вязы, а дубы и буки. Шелест листьев, колеблемых ветром, заглушал звуки его шагов; несмотря на то, что этот шелест приглушал звуки, подобно тому, как темнота безлунной ночи скрадывает предметы, Дик осторожно крался от одного толстого ствола к другому, зорко оглядываясь по сторонам. Внезапно перед ним, словно тень, мелькнула лань и скрылась в чаще. Он остановился, огорченный: испуганная лань может выдать его врагам. Вместо того чтобы идти дальше, он подошел к ближайшему высокому дереву и быстро полез вверх. Ему повезло. Дуб, на который он взобрался, был самым высоким деревом в этой части леса и высился над остальными на добрые полторы сажени. Когда Дик влез на верхний сук и, раскачиваясь на ветру, глянул вдаль, он увидел всю болотную равнину до самого Кэттли, увидел Тилл, вьющийся вокруг лесистых островов, и прямо перед собой -- белую полосу большой дороги, бегущей через лес. |
